благодать, маленькая деталь, которая может спасти мне жизнь.
Я открываю дверь шкафа. Я обязательно закрою ее за собой. Не хочу оставлять никаких следов своего пребывания здесь.
Я жду всего лишь мгновение, прежде чем выскользнуть из шкафа.
По свету факела, горящего в комнате, расположенной за пределами коридора, я смутно различаю, что нахожусь в коридоре закусочной. На стенах висят рамки с картинками и фотографиями, покрытые пылью.
На полу стоят вазы, потрескавшиеся в местах, где цветочные узоры выцвели. Возможно, здесь жили владельцы закусочной.
Я останавливаюсь у двери, где факел освещает зал оранжевым светом. Затаив дыхание, я выглядываю из-за дверного проема. Темный морк крадет каждую частичку мужества из моей души.
При виде его, у меня подкашиваются ноги, несмотря на то, что он стоит ко мне спиной, и мне приходится схватиться за живот, чтобы не обмочиться прямо здесь и сейчас.
Господи, он чертовски огромен.
Не просто высокий. Не просто выше человеческих мужчин на сантиметры тридцать или около того, но и широкий тоже.
Мускулы выпирают из-под его кольчужного бронежилета. Его руки обнажены, землистый смуглый цвет лица сверкает в свете огня.
Я подумала, что вместо рук у него ноги, они такие мускулистые. По его спине струятся пепельно-русые волосы, собранные в хвост на затылке, отсвечивая так, как меч мерцает в лунном свете.
Все в этом кричит – воин. Он ходячая машина для убийств. Созданный для кровопролития, которое он распространяет по миру.
Затаив дыхание и быстро подкралась к двери. Я остановилась на другой стороне, молча и выжидая. Но он меня не услышал.
Я выдыхаю струйкой облегчения, прежде чем направиться в коридор. Мои возможности ограничены. Не могу вернуться к открытым дверям, не могу подняться по лестнице или вернуться в шкаф. Единственный вариант – прямо вперед, через дверь, на кухню.
Я пробираюсь обратно на кухню закусочной, мои шаги осторожны и уверенны. На этот раз, на кухне, я не издаю ни звука. Даже стук сапог по полу не выдает меня. Я ступаю осторожно, как будто от этого зависит моя жизнь, потому что так оно и есть.
Я добираюсь до двери, прежде чем звук вырывается из меня. Меня душит всхлип. Я хлопаю себя ладонью по рту и съеживаюсь, не от звука, который я издала, а от того, что я вижу через окна закусочной.
Поселок уже горит.
Даже сквозь пыль, которая закрывает окна, я вижу пламя, поднимающееся над фасадами зданий и поглощающее их. Огонь бушует в бывших домах и уничтожает воспоминания, которые когда-то жили здесь.
Удивительно, как быстро распространяется огонь. Кажется, что он перескакивает с одного здания на другое, как эпидемия, когда она только появилась.
Но хуже всего то, что там орды темных морков. Я вижу их на звериных конях, размахивающих мечами в яростном красном свете огня.
Их смех просачиваются в закусочную и змеятся у моих ног. Я застываю от их вида там, от того, что они делают.
Они победно величают, заглушая крики пленных людей.
По