Теперь вспомнил?
– Ничего себе! – в который уже раз за сегодня обалдел я.
А немного придя в себя, восхитился собой. Точнее сказать, не собой, а тем отчаянным парнем, который не побоялся опасностей и, преодолев большое расстояние, таки сумел попасть на фронт.
– Ты опять не ответил на вопрос! – вывел меня из раздумий чекист. – Ты вспомнил, о чём я тебе рассказал?
– Нет, – ответил я, стараясь напрячься и, быть может, суметь вспомнить хоть что-то из жизни того парня, чьё тело занял.
Но увы, никаких воспоминаний о прошлой жизни юноши мне вытащить из глубин сознания не удалось.
– Значит, опять не сможешь сказать, с какой целью ты подделал документы? – спросил Воронцов.
В голосе звякнула сталь – всё-таки сотрудник всемогущей госбезопасности.
– А разве это не очевидно? Хоть и не помню, но цель назвать могу легко: я сюда приехал, чтобы воевать плечом к плечу с нашими бойцами и как можно скорее освободить нашу Родину от фашизма.
– Да это и так было понятно, – уже мягче хмыкнул тот и, вздохнув, прошептал: – Рано тебе ещё воевать. Неправильно это.
Но я отвечать ничего не стал, а задумался над одним очень важным вопросом.
«Если город оккупирован, вокруг солдаты врага, то мы с этим лейтенантом ГБ находимся в окружении. Если нас поймают, то судьба наша будет незавидна. Чекиста, скорее всего, ждут пытки, а затем расстрел. А меня просто расстреляют или в концлагерь сошлют. И ещё неизвестно, что хуже. Видел я фотографии наших военнопленных в фашистских лагерях – зрелище ужасное, как, в общем-то, и всё, что захватчики творили на нашей земле. Поэтому попадать в плен и уж тем более сдаваться на милость гитлеровцам я не собираюсь. А потому нужно начинать выбираться из этой неприятной ситуации».
Но вначале необходимо было выяснить обстановку более детально. И я попросил лейтенанта госбезопасности вспомнить, сколько часов назад немцы заняли город, и есть ли у того часы, чтобы сказать, сколько сейчас времени.
– Без четверти девять. Вечер. В город немцы вошли где-то в двенадцать дня. Сюда я тебя перенёс часа три назад. До этого я, как и ты, тоже без сознания находился.
Я, собственно, что-то такое предполагал, а потому задал самый актуальный на данный момент вопрос:
– И что, вы считаете, в данной ситуации нам необходимо предпринять?
Воронцов помолчал, а затем, поднявшись, сказал:
– Пойду в соседнее помещение. Там щель в стене есть. Через неё видно, что на улице делается. Может, удастся ещё что-то выяснить. А потом думать будем.
Я услышал, как он поднялся, положил одну руку на стену и, используя её как ориентир, аккуратно ступая, пошёл искать дверь.
Не было его довольно долго. За это время я успел обдумать своё незавидное положение со множества сторон и пришёл к выводу, что задерживаться в подвале не стоит.
«Чем быстрее мы отсюда выберемся, тем больше шансов у нас на то, чтобы встретиться с нашими воинскими частями