а если сбежал, то тем более делать там нечего, – рассудил Тимофей.
– Пожалуй, – согласился со стариком Борис, – тем более дело у меня такое, что в стычки вступать не следует. Мало ли что.
До Мурома от старого городка рукой подать. За Ушной места пошли обжитые, пошли крупные сёла, дорога оживилась и выглядела совершенно безопасной. Остаток пути проехали молча, даже Румянец заткнулся, переживая случившееся – погибни княжич и его службе конец.
На Бориса накатил запоздалый страх, но с ним он справился быстро – чего уж теперь бояться – зато стал размышлять, кто бы это мог зло замыслить? Его посольство в Муром держали в строжайшей тайне. Знали, о нём кроме братьев и отца лишь несколько ближайших бояр, да все те, кто ехал сейчас с ним. Ради тайны и путь необычный выбрали. Не по Оке на корабле, как принято всеми и весьма удобно, и даже не Берёзопольем и далее мордовскими землями, как короче, хотя и опаснее, а большим крюком через Гороховец, по самой кромке владимирских земель. Так что если кто и приметил отъезд княжича, то в сторону Владимира, никак не в Муром.
В предательство кого-то из бояр поверить трудно, невозможно даже. Отец только в прошлом году учинил основательную перетряску своего окружения. Несколько лет без суеты, по-тихому, вызнавал, кто из бояр и дворских, какому из соседей доносы шлёт, кто рот на замке держать не умеет, болтает лишнего под хмельком или хвастовства ради. Пока вызнавал, пальцем никого не тронул, но подозреваемых к важным делам не допускал. А вот как пришло время в Нижний Новгород переезжать, да государство новое поднимать, тут и началась потеха. Всех подозреваемых разом, в одну-единственную ночь похватали княжьи слуги. Вырывали из постелей тёплых от жён да жёнок, из-за столов вытаскивали с затянувшихся гульбищ. Никто ни пикнуть не успел, ни весть подельникам возможным подать. Константин Васильевич дело не затягивал, той же ночью устроил судилище. Как водится, скорое, но справедливое. Иных, кто просто по глупости болтал, по неосторожности, он прогнал только, по мелким городкам разослал; иных, кто за серебро изменил, без жалости приказал казнить. К утру Константин Васильевич имел верные и надежные, как ни у одного князя, боярскую думу и двор. Так что бояре исключаются. Дворские, если кто из них и прослышал о посольстве случайно, исключаются тоже. Напуганы они лет на десять вперёд.
Остаются простые люди. За всеми даже княжеские доносчики уследить не могли. Но и тут не всё складывается. Воины во главе с Тимофеем, что сопровождали Бориса, узнали о посольстве перед самым выходом. Да и никаких подробностей им не рассказывали. Другие, те, что в Нижнем остались, и вовсе о посольстве ни от кого узнать не могли. Так что и здесь концов не найти.
Не последний вопрос, а зачем собственно его хотели прикончить? Посольство, хоть и тайное, но не бог весть какое уж важное. То есть вопрос важный, конечно, союз как-никак, но от того доедет Борис живым или нет, важность нисколько не умалялась. У отца ещё Дмитрий есть и Андрей,