что она больше никогда не увидит этого доброго человека и что попрощалась с ним навсегда. Возможно, её дни были сочтены, и ей было страшно осознавать, что человек, который ее старше на много лет, проживёт больше, чем она. Ее размышления прервал голос брата. Она вздрогнула и взглянула на него.
– Неда, я очень прошу тебя, когда мы приедем в столицу, возможно, нас с тобой разлучат, но я хочу, чтобы ты не теряла веру и надежду, что мы выберемся с тобой из этой ситуации. У нас все получится, мы с тобой справимся! Не возлагай ни на кого надежды, только на себя! Если ты будешь так делать, то ты обязательно пройдёшь через все, слышишь меня? Мы с тобой встретимся, и мы выберемся!
– Знаешь, Вац, за эти недели у меня уже не осталось слез. Я все выплакала. Но не надежду. Мы всегда с тобой выкручивались из разных ситуаций и в этот раз тоже выберемся. Больше я не хочу говорить. Завтра утром будет следующий этап, через который нам нужно пройти. И мы его пройдем! – твердо произнесла девушка.
Тем временем княжна Яснея, находясь в своей каюте, собирала вещи. Ей несколько дней не удавалось пообщаться с Дамиром – он был занят сборами и подготовкой к возвращению столицу. Абсей также всеми силами пытался поговорить с ним и вернуть его расположение. Он понимал, что это не может длиться вечность, и, как только они въедут в столицу, Дамир, скорее всего, быстро позабудет все, что произошло на корабле, но тем не менее Абсею было неприятно видеть сейчас пренебрежение князя. Он часто вспоминал те времена, когда Дамир был мал, как их связь была нерушима долгие года. Это было до тех пор, пока молодой князь не вырос и не стал проницательным человеком, после он хоть и доверял своему советнику, но никогда не раскрывал ему свои планы полностью. Абсей, зная вспыльчивый характер своего подопечного, пытался всеми силами найти к нему подход и возможность оправдать свой поступок, вины за который ничуть не испытывал. Но Дамир последние дни на судне был погружен в свои мысли, хмуро ходил по палубе, мало с кем разговорил, только изредка давал некоторые команды людям. Абсей и предположить не мог, о чем думает князь, его лишь мучали догадки. Возможно, Дамир думает, как проучить его и наказать или же как предстанет перед своим братом. Ведь впереди его ждет большой совет во главе с великим Беримиром, где князю нужно будет подробно изложить, как обстоят дела в каждом княжестве и чем семья Великих может помочь, или же он думал о том, сколько других дел его ждет по возвращению в столицу. Советник только мог гадать и ждать, надеясь, что князь проявит к нему свое великодушие и все же простит его за этот небольшой промах.
Но в действительности мысли Дамира были загружены совершенно другим, и Абсей никогда бы не предположил, что князь размышляет о заключенной, спевшей балладу, которую Дамир не слышал очень много лет, да и слышал он её лишь несколько раз и только от одного человека, которого уже давно нет в живых. Эти мысли не давали ему покоя. Откуда эта оборванка могла знать эту балладу, ведь никто её не знает, кроме того самого единственного человека, которого уже нет, и Дамира, что сам никогда ее не пел? Ведь