тем логист со своей новой философией отчетности был готов стать новой головной болью на большой дороге чужого страшного мира.
Засучив рукава, новатор взялся за коренной пересмотр прежних принципов логистики в переложении к экстремальным условиям, явно планируя в недалеком будущем занять другое место. Для него понятие «завтра» не только существовало: оно имело вполне реальное выражение в реальном валютном эквиваленте.
Философия новатора готовилась иметь решительное продолжение, новые отношения становились нормой. Трудно сказать, чем бы закончилась история его новаторских идей где-то в условиях, более близких его мировоззренческим устремлениям, скажем, где-нибудь в рамках его великой нации, освободителя от тирании и международного терроризма, однако здесь его народный эпос закончился, не успев начаться.
Конечно, нового в этой философии было не больше, чем в идее горячего кофе, пока колесо со зверьком внутри вертится, извлекая на свет деньги. Логист попросту притащил эту философию из того мира, откуда пришел. Никакого жесткого регламента периодов работы и отдыха дальнобоя его философия не знала. Прибор, установленный в кабине каждого дальнобойного агрегата, призванный следить за тем, чтобы водитель не разбился, уйдя в кювет от недосыпания, давно стал имитацией, открыто пародирующей Свободный Мир и его ценности человеческой жизни, и об этом знали все, включая сотрудников дорожной инспекции. В конце концов прибор стал анахронизмом, и от него избавились. Логист не изобретал ничего. Даже горячий кофе.
Единственное, чего не учел новатор, что этот мир был другим.
Контингент перевозчиков, уходивших к страшным чужим горизонтам, мало походил на заплывший жиром необразованный рабочий скот с плохими зубами и больным сердцем, с которым тот привык иметь дело. Народ здесь обитал грубый, жесткий, имевший точное представление о предмете, о котором он даже не слышал, почти все с университетским дипломом и ученой степенью, были даже доктора наук; терра инкогнита тянула их всех сюда магнитом. Когда выяснилось, что ввиду невнятных политических конъюнктур снаряжение официальных экспедиций будет оставаться под вопросом непонятно как долго, самые расторопные быстро сообразили, с кем научным интересам по пути. Этот народ выживал каждый день и каждый день не знал, увидит ли солнце нового дня, ему не было никакого дела до временных нормативов кого-то, кто все это время сидел под кондиционером в мягком кресле с чашечкой горячего кофе.
Вот этой пресловутой горячей чашечке в истории грузоперевозок было предписано стать иконической. Именно ей отводилось место ключевой фигуры и предстояло сыграть центральную роль на пути эволюции новой инфраструктуры. Независимый, тертый всеми ветрами народ, который зарабатывал новатору деньги, не зная, есть ли у них завтра, мыслил другими категориями. Самым замечательным во всей этой истории было то, что эта чашечка с кофе встала поперек дороги лишь одному Хиератте. Она не покидала его головы