помнишь, куда вы с мамой направились?
Чжин на мгновение задумался.
– Мы улетели из деревни и полетели над горой. Я не знаю, куда я направился. Но когда я там очутился, омман со мной уже не было.
– Так и должно быть, – кивнула бабушка. – Твоя мама теперь обитает в мире духов, а ты еще слишком мал, чтобы быть с ней. Прежде, чем ты сможешь с ней воссоединиться, тебе придется закончить эту жизнь здесь.
– Но что означает мой сон?
– Вскоре ты отправишься в путешествие.
– Правда? – встрепенулся Чжин.
Бабушка покосилась на старшую внучку. Чунчжа носила оставшуюся после завтрака посуду на кухню, где протирала ее песком, а потом ополаскивала. Пожилая женщина наклонилась к внуку.
– Никому не рассказывай об этом сне. Такой прекрасный сон нужно оберегать от злых демонов.
Чжин кивнул. Тотчебби вечно воровали его любимые камешки и палочки и перепрятывали их, чтобы не дать с ними играть. Он был умный мальчик и умел хранить тайны.
Чунчжа вздрогнула и проснулась. Светил полумесяц. Прислушавшись к дыханию окружающих ее родных, она начала понимать, где находится: дома, в деревне, на своем напольном тюфяке. Рядом лежала бабушка, по бокам от которой спали Чжин и Гончжа. Девушка закрыла глаза, стараясь не проснуться окончательно. Ей хотелось еще немного поплавать в этом тихом месте, где все, что она хотела забыть, казалось далеким, – на окраине памяти. Но она была не в силах остановить набегающие волны своего беспокойного разума.
Луна, сияющая в ночном небе, и неумолчный хор сверчков. Живительная сладость горного источника. Белые пальцы Суволя на фоне зеленых папоротников. Испачкавшая мамины носки алая кровь, становящаяся бурой.
Чунчжа свернулась клубочком, пытаясь выдавить эти ощущения из своего тела.
Боль в груди вытолкнула ее из постели, оторвав от теплых тел спящих. Она ощупью, на четвереньках поползла по неровному деревянному полу. Мамины домашние обязанности теперь достались ей. Пора разводить огонь и варить кашу на завтрак.
В то утро, когда она заняла место матери, Чунчжа лежала в постели, объятая дремой, пока не вспомнила, что мама собирается в горы. Она вскочила, побеспокоив бабушку, которая что-то пробормотала, и бросилась к матери на кухню. Пока девушка подбрасывала в огонь хворост, мама налила в черный котелок с оставшимся от ужина пшеном воды. Помешивая кашу, Чунчжа молила мать отпустить ее на гору. Та, качая головой, добавила в кашу яйца и мелко нарезанный зеленый лук.
Одеваясь в темноте, Чунчжа остро ощутила свою утрату, дотронувшись до маминой домашней одежды и головной повязки. Ей хотелось закутаться в слабеющий аромат матери. Впервые увидев ее в этом наряде, бабушка вздрогнула и пробормотала что-то насчет квисина. Но она была слишком практична, чтобы позволить хорошей одежде лежать без использования, и разрешила внучке завладеть вещами покойной дочери.
Чунчжа всегда знала о своем поразительном сходстве с матерью. Однако и представить не могла, что ей так скоро придется