между собой, ни слова о кулонах, носителях. Словно отрывок из жизни, перед ней возникла странная девочка с кистями и палитрой. Она была растеряна. Столько не нужной никому информации поступало к ней в голову за время ее обучения, и ни крошки знаний о том, чем ей предстояло сейчас заниматься!
Внезапно возникло воспоминание о том, как в детстве она приходила в учебную комнату и брала кисти в руки. С каждым мазком кисти, с каждым штрихом для нее открывался мир знаний. Кто-то из ее расы умел подключаться к знаниям через книги, и она всегда завидовала им. У них не было последствий. Книги были одни и те же, каждая была прочитана по нескольку раз, в конце занятий они закрывались, и оставались ждать следующих обучающихся. Последствия же обучения Энж висели по всему ее дому. Цветные, алляпистые рисунки почему-то являлись гордостью за дочь для ее родителей, ее же саму каждый раз накрывало чувство стыда за них. Сколько раз в конце урока она, опустив кисть, смотрела на то, что нарисовала, впадая в очередной раз в мир знаний, и руки ее опускались. Позднее же, волоча домой, кроме полученных уроков в голове еще и кипу бумажных листов со своими каракулями, она грустила. Знала, что когда придет домой, ее встретит мать с улыбкой, заберет рисунки, просмотрит каждый, похвалит и снова развесит их по дому. И это не давало ей покоя, что-то было в этой похвале противоестественное, непонятное для нее, словно невидимой стеной отделяющее Энж от матери. «Неужели я одна вижу, что создала очередной ужас?» И ей хотелось закричать, чтобы только все вокруг прекратили выражать свои лживые эмоции.
Конечно, до времени следующего урока Энж переставала замечать развешанный «позор», он уже не смотрел на нее с укором со стен дома, но после очередного занятия, история повторялась…
Пока воспоминания картинами прошлого возникали из ее подсознания, и ее душа переживала ту, отдаленную сейчас реальность, ее физическое тело произнесло лишь слово «отец» из всей фразы, которую она собиралась произнести обычным для нее способом. Всего лишь одно слово! В то время, как она успела вспомнить многое, даже прокрутить в голове многие диалоги из прошлого!
Мастер же улыбался. Внешне он был так же холоден, как и всегда. Но сейчас Энж ясно и четко видела и чувствовала его улыбку на той, общей для них двоих, волне. Он веселился от души, вспоминая себя молодого.
– Почему так происходит? – Спросила Энж по- мастерски.
– Потому что ты теперь Мастер.
– Я не смогу разговаривать, как раньше?
– Со мной нет, но, как только ты захочешь завести разговор, допустим с матерью или с братьями, к тебе вернется обычная манера разговора. На время, разумеется.
Она молчала от удивления, он продолжил:
– Все дело в разности скоростей мысли и восприятия у Мастеров и обычных существ. Ты замечала раньше, будто не можешь найти мысль, которая, едва озарив твою голову, ускользает от тебя, а потом исчезает в глубинах сознания, оставляя только разочарование? Это происходило от того, что ты в тот миг думала, как Мастер, то есть