одни исследователи полагают, что некоторые из «низших» племен, в частности сулубба, – доарабского или даже досемитского происхождения115. Другие считают, что они появились на полуострове позже арабов116.
Ремесленников (суннаа) презирали в еще большей мере, чем «низшие» племена. Занятие профессиональным ремеслом, особенно ткачеством, было самым последним делом для араба. Слово «ремесленник» было оскорбительным. С суннаа часто гнушались вступать в брачные отношения даже члены «низших» племен. Некоторые ремесленники (в частности, кузнецы) образовали обособленную касту, рассеянную по всему полуострову, и считали себя членами одного племени117. Ремесленники из числа вольноотпущенников и иностранцев не входили в их организацию.
На самой низкой ступени общественной лестницы находились абды – рабы и вольноотпущенники. Только они вступали в брак с представителями «низших» племен и ремесленниками, и не исключено, что этническое своеобразие и «низших», и суннаа вызвано именно этим обстоятельством.
Деление аравийского общества на кастовые группы часто не совпадало с делением на имущих и неимущих. В каждой из «отверженных» прослоек населения – у «низших» племен, суннаа, абдов – была своя элита. Ее богатства иногда превышали состояния не только рядовых бедуинов, но и представителей кочевой аристократии. Рабы (чиновники крупнейших феодалов) иногда возносились над многими представителями оседлой или кочевой знати. Однако беднейший бедуин смотрел свысока на влиятельного наместника – абда и ни при каких обстоятельствах не выдавал за него дочь.
В Аравии XVIII–XIX вв., безусловно, существовали многие элементы классового общества. Но классовые границы в нем пролегали ломаными линиями: не только между имущими и неимущими, знатью и подданными, но и между бедуинами-верблюдоводами и полукочевым и оседлым населением, между «благородными» и «низшими» племенами, между свободнорожденными и рабами. В ряде случаев эти границы затушевывались патриархальнородовыми отношениями и элементами кастовых различий.
Отмечая сложный характер взаимоотношений различных групп населения, переплетение классовых, патриархально-родовых и кастовых отношений, А.И. Першиц тем не менее пришел к выводу, что «основными классами североаравийского общества были класс феодалов и класс феодально-зависимых крестьян. К первому из них наряду с крупными оседлыми землевладельцами и кочевыми шейхами принадлежали различные категории средних и мелких эксплуататоров феодального типа – городские купцы, ростовщики, раскрестьянившиеся деревенские богатеи; ко второму – феодально-зависимые феллахи, кочевники, африканские вольноотпущенники»118. При всех оговорках подобное определение в принципе ставит на одну доску и бедуина «благородного» племени – соучастника эксплуататорской деятельности своего шейха, и полукрепостного вольноотпущенника, и презираемого ремесленника, а шейха поселения абдов –