несущественными, отмахнулась от них и смело пошла вниз, туда вел таинственный ход.
Уже через шесть витков этого таинственного серпантина, состоявшего из ступеней нескончаемой лестницы, неровных бетонных стен, что окружали её и пустоты посредине, не отделявший её идущую, от провала перилами или иными ограничителями, услышала странное биение, и почти сразу, вслед за биением истеричные вопли, сменяемые смехом, и после плачем. Девушка в очередной раз засомневалась в правильности своего выбора, но решив, что раз и навсегда нужно закрыть этот вопрос, иначе она станет потом жалеть об этом всю свою жизнь, решила идти до конца. Да и как можно было отказаться от того, чего для остальных людей не могло быть, а она это видит прямо сейчас, и мало того, еще и идет по, официально несуществующему. И возможно там, внизу, будет еще больше интересного, необычного, в цену настоящего мирового открытия.
– Возможно и прав был тот мужчина в черном, говоря, что я не такая, как все. Ну кто еще в здравом уме и твердой памяти по своей воле пойдет в эту дыру. Да и еще слыша все эти ужасные, пугающие звуки. – Но потом вспоминала героическую самоотверженность советских женщин, и не только в годы Великой Отечественной Войны, но и в мирное время, успокаивала себя, буквально заставляя устыдиться своего малодушия.
– Да и чего тут бояться? Ведь может быть так, что люди, там внизу, просто дурачатся, а мне тут, дуре, всякое кажется. Как иногда я похожа на того священника, который вот так же не зная, осудил меня. Это не только малодушие, но и еще узость взглядов, не способность принять чужую жизнь, отрицание всего, что в человеке чуждо его "нормальному"пониманию. Да, все же он прав, я другая, хочу быть другой, не такой, как все они. Все эти люди будто пчелы, в одном улье, получают приказы, выполняют их, живут одной целью, строят одно и тоже. – И она продолжала идти вниз, упрямо преодолевая в шагах ступени лестницы. И вся лестница, словно волшебная фабрика, штамповала и подкладывала ей под ноги новые ступени, и как на той фабрике, имеющей одну литую форму, все ступени были абсолютно одинаковыми, имевшими один цвет, форму, шероховатость, выбоины и выпуклости. Поэтому их невозможно было посчитать, как и количество самих шагов. Впрочем, Инну это меньше всего волновало, девушка все чаще думала о тех людях, что так страшно сейчас кричали внизу. Думала о том, нужна ли им её помощь, и что с ними могло такого случиться, что они так кричат.
И все же лестница имела окончание, и она привыкшая к ставшими механическими шагами, настроившие на определенный лад и подарившие несколько минут уютной рефлексии, неожиданно будто очнулась от волшебного сна, и немного разочарованно осматривая новое незнакомое место. Это место было весьма интересным, представляя собой некий большой круглый холл, отгороженный со всех сторон багровыми драпировками. На стенах закрепленными пятнами поверх ткани, пробивались выпуклые прямоугольные электрические светильники, освещая знакомым желтым светом уложенную складками ткань, бетонный пол, немного пространства