шевеля слипшимися губами.
Лесьяр беспокойно схватил чашку с прикроватной тумбы и протянул ее к губам гостя. Тот жадно присосался к краешку и стал хлебать так, что вся грудина и кровать под ним стала мокрая. Когда водопой наконец-то закончился, незнакомец довольно улыбнулся и облизнул губы.
– Спасибо, – ласково промурчал он. Голос у него был низкий, раскатистый, будто гром.
– Тебя как звать? – сразу накинулся на него Лесьяр, не дожидаясь, пока тот снова потеряет сознание.
– А-э-а, – гость невнятно начал мямлить и сильно нахмурился, закрывая разросшимися бровями все свои голубые глаза, – не помню я, кажется.
– Как это не помнишь? – Лесьяр удивленно выпучился, с потерей памяти ему встречаться еще не доводилось.
– Да я вообще ничего не помню, да и, – незнакомец, видимо, попытался напрячь мозг, чтобы хоть что-то раскопать в своей памяти, судя по тому как сильно сморщился его лоб и выступила Вена на виске, – голова трещит, когда пытаюсь вспомнить! Сука!
Лесьяр сразу же прикрыл тому рот рукой и бегло огляделся по сторонам. Незнакомец удивленно вытаращил глаза, не понимая, что он сказал или сделал не так.
– Мы в божьем доме, нельзя тут так говорить, – шикнул на него Лесьяр.
Гость сначала заметно смутился, но потом все-таки кивнул, соглашаясь с его доводами.
– Ладно, тогда так, я сейчас батюшку позову, а там решим, что с тобой делать. Тихо сиди и не лай попусту. Вдруг еще мелкие услышат.
– Мелкие?
– Ты ж не думаешь, что я тут один? Тут детей полно, под божьей крышей, ты их не пугай, а то меня потом высекут за твои косяки.
Незнакомец кивнул Лесьяру, соглашаясь на его условия, и тот вышел из комнаты.
Лесьяр был страшно взволнован произошедшим. Но рад, что незваный гость быстро пришел в себя, да еще и оказался разумным существом. Жалко было только, что он ничего не помнит, но Лесьяр надеялся, что это временно. В стенах приюта ему жутко не хватало жизни во всей ее красе. Он себя сколько помнил, всегда жил тут, занимался хозяйством, выращивал скот, ухаживал за ботвой, да и все на этом.
Батюшка Радмил сидел в своем кабинете. Как обычно наглаживал свою длинную седую бороду, и сильно щурился, пытаясь читать письма со всех уголков мира. О чем там было, Лесьяр, конечно, не знал, но батюшка говорил, что пишут с других приютов и церквей, рассказывают как у кого. Где холера мучает, где бесы лесные с ума сходят, все как обычно, в общем.
– Слушаю тебя, – батюшка услышал, как Лесьяр громко откашлялся, и приподнял голову.
– Лада уж рассказала, наверное, гость наш в себя пришел. Сходите к нему? – Лесьяр виновато потупился себе в ноги, – только он не помнит ничего, говорит. Может и врет, но что-то не похоже.
Радмил тяжело вздохнул и поднялся. Стул громко скрипнул под его весом, все таки сидячая жизнь и возраст заставили его отрастить нехилое пузо, которое сильно выпирало под рясой. Придерживая поясницу, батюшка медленно зашаркал ногами