никогда не державшего меч в руках. Мышцы багрились под кожей, грудь медленно и спокойно вздымалась в такт равномерному дыханию, все белесые шрамы посверкивали в свете закатного солнца. И Лесьяру стало еще страшнее, чем было раньше.
Он даже не успел моргнуть. Не успел вдохнуть, как уже лежал на полу. Он не успел ничего понять, как крепкая шершавая рука Жмура поднимала его с земли.
Раз – и все. И все! Лежит на земле! Лесьяр не мог поверить в то, что так в действительно сражаются люди. Жмур точно не мог быть обычным человеком.
– Ты соврал! – в сердцах закричал Лесьяр, – ты сказал, что не помнишь ничего!
– А я и не помню, – Жмур пожал плечами и довольно улыбнулся, обнажая свои чересчур белые зубы.
– Ну как тогда! Как ты сука это сделал!
– Лесьяр! – Радмил предупредительно шикнул на парня, чтобы тот следил за словами. – Язык прибери свой гнилой.
Лесик хотел еще-то сказать, обвинить Жмура, знавшего его место, бывшего во всем лучше него, но увидел его злобные белесые глаза в темноте и притих.
– Это называется мышечная память, – стал объяснять Радмил, – может и разум его не помнит ничего, но тело знает свое дело. Раньше, он, возможно, был воином при дворе.
– Скорее разбойником, – буркнул себе под нос Лесьяр, обиженно исподлобья глядя на Жмура, который даже не запыхался.
– Завтра вы вдвоем отправитесь в путь, – порешил Радмил, и ушел по направлению к приюту, даже не объясняя свое решение.
Лесьяру очень хотелось забить Жмура вусмерть, раздавить его надменную рожу каким-нибудь камнем, но противиться Радмилу он не смел. Позже. В другой раз. Так он решил для себя.
Глава II
Собачья жизнь
С перепугу они сильно загнали лошадей, и едва ли солнце добралось до середины неба, пришлось остановится на привал. Хотелось бы продолжать ехать дальше, но вожжи уже не держались в потных руках, бока у коней зашлись пеной, животные натяжно хрипели, и пришлось дать им отдыху, чтобы можно было на них продолжать путь.
Агнеша хотела обождать пару часов, а затем двигаться дальше до самой ночи, но у Вука началась лихорадка. Нога плохо заживала, от беспрестанной езды рана разошлась и начала сильно ныть и обильно гноится.
Они остановились в полях, недалеко от какой-то деревеньки. Агнеша заставила Вука стянуть штаны и стала внимательно рассматривать рваное отверстие. Хвост чудища не то что полоснул его, а воткнулся прямо в мышцу будто штык. Кожа сильно набухла, а из незатянувшейся дырки выступали капельки крови и сочился желтоватый гной. Сероватая корочка из сукровицы и экссудата легко отколупалась, и гной стал пениться на воздухе. Агнеша попыталась надавить на распухшую плоть, чтобы хоть немного очистить рану, но Вук страшно завыл от нестерпимой боли, и попытки были оставлены.
– Надо к знахарке или травнице, у меня с собой ничего полезного нет, – она пожала плечами и скривила лицо, от его ноги страшно