по губам, чтобы тот помалкивал, и они двинулись в дальнюю комнату, которая была занавешена какой-то старой тряпкой.
На цыпочках они прокрались к ней, и Жмур легким движением руки отодвинул тряпицу так, чтобы им хватило места проскользнуть внутрь.
По началу они ничего не могли увидеть в кромешной тьме, но как только глаза привыкли к мраку, перед ними предстала очень даже нелицеприятная картина.
Огромное чудище, упершись головой в стену, плавно покачивалось из стороны и тяжело дышало, мыча какую-то мелодию. Длинные руки свисали до самого пола и скребли остроконечными когтями по древесине, оставляя неглубокие борозды. Живот у него страшно провалился внутрь, под самые подвздошные кости и едва ли заметно вздымался, показывая, что существо живое и еще дышит.
Лесик неловко попятился назад и, зацепившись ногой за ткань, повалился вместе с ней на пол, громко грохоча всем, что попалось ему на пути. Жмур тут же вытащил меч, ровно в тот момент когда чудище развернулось и клацнуло когтями буквально в сажени от него.
К шее существа был примотан какой-то кусок кожи, похожий на ремень, который удерживал его на месте, будто на поводке, и не давал сорваться дальше. Осунувшаяся морда, едва ли напоминавшая человека, хищно оскалилась, высовывая свой длинный мокрый язык, тянущийся вперед, старающийся коснуться лезвия меча Жмура, направленного на него.
Жмур напряг мышцы и впился ногами в земли, собираясь хладнокровно обезглавить существо, предварительно лишив его длинных костлявых конечностей, как вдруг кто-то сзади истошно закричал, заставив Жмура обернуться.
– Стой! Стой не надо! – заскулил мужской голос, явно не принадлежавший Лесику где-то со спины.
Оглянувшись, Жмур увидел бородатого мужичка, который жалостливо протягивал дрожащие руки в их сторону.
– Не трогай ее, не надо! – взмолился крестьянин так, что казалась вот-вот и он сорвется на плач.
Мужичек скользнул мимо них с Лесиком и подошел ближе к существу, загораживая его своим телом. Чудище тут же уперлось ему лбом в затылок и стала своим длинным языком обхватывать его лицо, шею и уши.
– Не делай этого, прошу, – шептал мужик робеющим голосом, раздвигая руки в стороны, чтобы Жмур не смог обойти его.
– Что это за дрянь? – прохрипел Жмур, не спуская глаз с чудища, вылизывающего мужика.
– Это жонка моя, не трогай, – горестно всхлипывая ответил мужик, – ее ведьма прокляла за слова недобрые, оттого теперь такая.
– И что же ты ее тут до скончания дней своих держать будешь? – Жмур слабо верил в способности порчи сотворить такое, но что-то ему подсказывало, что мужик не врал, просто не знал всей правды.
– Буду сколько потребуется. Я ее давно очистить пытаюсь, богам жертвы ношу, на перекрестки, на кладбища, от капищ не отхожу, да оно все зря. Но я еще пытаюсь, жду, может со временем оно сойдет.
Лесик все это время сидел на полу, с замершим сердцем и боялся лишний раз шевельнуться, лишь бы не опрокинуть