присоединяйтесь к нам в день полнолуния. Мы вместе с двумя другими преданными будем призывать Ханумана. Если Он решит появиться, вы убедитесь в этом сами. Но есть одно условие – вам придется соблюдать молчание…».
Посчитав предстоящую экспедицию розыгрышем, господин Шарма принял приглашение. В назначенный день их небольшая группа отправилась в горы, прихватив около десяти килограммов сладостей, цветов и других принадлежностей для ритуала. Остановившись в ничем не примечательном месте, спутники господина Шармы стали готовить площадку для ритуала, а он сам сел неподалеку, рассеянно глядя на холмы. Поездка начинала казаться ему бессмысленной, хотя панорама была чудесной, а легкий ветерок освежал и успокаивал.
Коровий навоз уложили в форме квадрата, поверх выложили чоукпурану[58] с цветными узорами, сверху поместили сладости и цветы. Когда все было готово, Мастер сказал: «Теперь сидите тихо, я призову Дада». Так он называл Ханумана – «старший брат».
Церемония длилась около получаса, когда внезапно вспышка света ослепила их: прямо в центре ритуального алтаря стоял Хануман. Мощная высокая фигура излучала ярко-белый неоновый свет, но черты лица божества были неразличимы из-за сияния. Сжимая булаву, Хануман обратился к Мастеру: «Чего ты хочешь?».
«Дада, прости, что побеспокоил тебя, но у этих твоих преданных есть некоторые проблемы. У одного из них с рождения умственно отсталый сын, а другой совсем бездетен…».
«С этого момента у мальчика начнется улучшение. У другого родится двое детей». Голос Ханумана шел со всех сторон одновременно, будто отражался от стен невидимого жестяного купола. Определить тембр голоса было невозможно, и неясно было, мужской это был голос или женский. Несмотря на изумление, господин Шарма все еще был уверен, что происходящее – инсценировка. Он воскликнул: «У меня вопрос! Если такие могущественные боги, как ты, существуют, тогда почему в мире столько страданий?».
Хануман ответил: «Люди пожинают результаты собственных карм, Боги никогда не вмешиваются в кармические циклы людей. Ваши дела нас не интересуют». Очевидно, некоторые исключения все же были, поскольку сам Хануман только что одарил преданных своей милостью.
Мастер шепнул господину Шарме, чтобы тот замолчал, и поблагодарил Ханумана: «Дада, мы так благодарны, что ты явился. Пожалуйста, продолжай оказывать нам милость и дарить благословения, и явись снова, когда я призову тебя».
Раздался звук, похожий на хлопок, словно его вызвал резкий порыв ветра, пронёсшийся над их головами, и вместе с этим «сверхзвуковым» эффектом все следы ритуальных приношений (сладости, цветы, коровий навоз) исчезли, как и высокая фигура в центре импровизированного алтаря.
В город возвращались в молчании. Увиденное не убедило господина Шарму, и на следующий день он вернулся на место происшествия с увеличительным стеклом, однако не нашел ничего интересного.
Некоторое время спустя его перевели в другой город.