росчерк псевдонеона тлеет над ровным изгибом сингапурского пластика.
Память предана.
Кто-то второпях шаркает мимо, не разбирая пути, слишком близко, и чуть не умирает, магниты слетают с тихим щелчком, который скорее чувствуешь, нежели слышишь. Но клинок остается под пальто, и пьяница, спотыкаясь, бредет дальше, не ведая, что был на волосок от смерти.
Он возвращает рукоятку на место и холодно смотрит на непредвиденное новшество: «Счастливый дракон» – извивается безликая вывеска по ребру или пилону, чье основание, кажется, сложено из десятка-другого видеомониторов.
5
Статика и марьячи[3]
– Значит, ее увел у тебя этот телепродюсер, – сказал кантри-певец, запихивая недопитую бутылочку водки обратно за пояс джинсов цвета индиго, таких новых и тугих, что поскрипывали.
Вогнутая плоская бутылка примостилась под старинной пряжкой, похожей на гравированную мемориальную доску, – вероятно, решил Райделл, в честь победы на родео или еще каком таком состязании. Райделл чуть приспустил боковое стекло, чтобы выветрились алкогольные пары.
– Координатор производства, – уточнил Райделл, мысленно желая пассажиру, которого звали Бьюэлл Кридмор, поскорее опять отрубиться.
Тот проспал изрядную часть пути, слегка похрапывая, и Райделла это вполне устраивало. Кридмор был другом или, скорее, знакомым Дариуса Уокера. Дариус некогда работал наркодилером в южном Лос-Анджелесе и подсел на свое же дерьмо. Теперь, излечившись, он проводил много времени с людьми, у которых были проблемы с наркотиками, пытался им как-то помочь. Райделл решил считать Кридмора одним из них, хотя по всем внешним признакам парень был обычным алкашом.
– Да уж, с той штучкой ты крепко обжегся, – сказал Кридмор, его залитые спиртным глаза напоминали щелочки.
Он был невысокий, очень жилистый – мышцы не качка, но землекопа. То, что Райделл принял за многослойный налет искусственного загара, начало облезать, обнажая природную бледность. Выбеленные волосы, темные у корней, были зализаны назад и закреплены каким-то составом, будто парень только что вышел из душа. Однако вряд ли он был в душе, он потел, несмотря на включенный кондиционер.
– Ну, – сказал Райделл, – я решил, что ей виднее.
– Это что еще за долбаная лажа? – спросил Кридмор. Вытащил бутылку из-за пояса и, сощурившись, прикинул, сколько там осталось от четырехсот граммов, как плотник, проверяющий уровень; оказалось, уровень не соответствует его стандарту на данный момент, и он вернул бутылку на место, за мемориальную доску. – Ты у нас не либераст часом, а?
Не притормозить ли у обочины, подумалось Райделлу, не отмудохать ли Кридмора до потери сознания и бросить прямо там же, на краю Пятой автострады, – пусть добирается до Сан-Франциско как хочет. Но делать он этого не стал и ничего не стал отвечать.
– Кобели не должны подставляться, как сучки, вот что сегодня не в порядке с Америкой.
Райделл подумал о запрещенных приемах,