элементом, регулируемых международным частным правом; второй – изучение только предмета международного частного права, т. е. гражданско-правовых отношений с иностранным элементом; и третий – выделение как объекта международного частного права в качестве самостоятельного социального явления, так и самостоятельного предмета правового исследования международного частного права.
Как уже отмечалось, основоположником первого подхода был М. И. Брун. Следствием отождествления объекта и предмета международного частного права явилось последующее сосредоточение усилий юридической науки на изучении предмета международного частного права, т. е. гражданско-правовых отношений с иностранным элементом. Тем не менее и в современной юридической литературе можно найти приверженцев этого подхода.
Так, Л. П. Ануфриева считает, что объект регулирования в международном частном праве определяется проявлением юридической связи данного общественного отношения с правопорядками двух или более государств[114]. Вместе с тем не существует непосредственной юридической связи общественных отношений с правопорядком конкретного государства, под которым автор понимает не только систему норм, но и институциональную структуру правовой системы. Конечно же, общественные отношения являются объектом нормы права, как и правоотношения. Однако юридическая связь общественного отношения осуществляется через правоотношение. Как подчеркивает Ю. К. Толстой: «Следует признать, что нормы права регулируют фактические отношения, но регулируют их через посредство правоотношений; последние выступают в качестве посредующего звена между нормой права и теми общественными отношениями, на которые нормы права воздействуют, как на свой объект»[115]. Именно поэтому, когда Л. П. Ануфриева говорит о юридической связи общественного отношения с правопорядком (нормой права), речь идет о юридической связи не собственно фактического общественного отношения, а связи правоотношения, имеющего иностранные элементы, как последующего звена[116], с правопорядком. Автор отождествляет общественное отношение и правоотношение, следствием чего и является указание на юридическую связь не правоотношения, а общественного отношения. Предложенный автором для отграничения общественных отношений, являющихся объектом международного частного права критерий юридической связи, ничего не дает для разработки теоретических подходов к изучению этой проблемы, так как фактически речь идет об изучении не объекта, а предмета международного частного права, т. е. гражданско-правовых отношений с иностранным элементом. И с этой точки зрения связь правоотношения с правопорядком не является чем-то новым, а представляет собой объективную закономерность взаимодействия национальных правовых систем, о которой будет сказано ниже, нашедшей отражение как в правовых исследованиях, так и в правовых системах[117].
Теоретическая важность различения предмета и объекта