та старательно делала вид, что демонессы уже и в приемной нет. Такое пренебрежение окончательно добило женщину. Какая-то канцелярская мышь поставила ее на место. О, нет! Спустить такое? Проглотить! И оставить эту невзрачную эльфийку в победительницах? Да что она знает о ее жизни?
Ровным счетом ничего!
А туман клубился у ее ног то белея, то серея. Он словно живой ластился к демонессе пытаясь успокоить и вразумить.
Ведь не время для эмоций. Здесь думать надо холодной головой.
И кажется, у тумана получилось, потому как мадам Джакобо выдохнула, распрямила плечи и приказала себе быть спокойной.
Да! Мадам никогда не была глупой женщиной и сейчас отчетливо поняла – здесь ей не помогут.
Нижний мир? Но за что? Что она совершила, чтобы попасть туда? Отняла жизнь? Украла? Нет, иначе не стояла бы здесь перед этой мстительницей, а была бы отправлена сразу туда… в мир скорби и печали. Мук и сожалений.
– Знаете, что, – склонилась демонесса над столом секретаря, – не соблазнились бы на моего Инчиро те, за кого вы так усердно радеете, если бы не хотели. Если бы верными женами были. Хранили очаг и уважали мужей. И те самые мужья не разорились, если бы не были дураками и не брали в жены гулящих дам. Вот и рыдают они в храмах, потому как сами виноваты. А вам, видимо, просто завидно, потому как лично вас никто никогда страстно не желал и не соблазнял. Вот и сидите и после смерти крысой канцелярской в четырех стенах без права на личную жизнь. И не за них вы мстите, а за себя. А самое страшное сейчас для вас то, что здесь, в высшем мире, на правду не обижаются!
Да! Как бы ни старалась быть хладнокровной, но мадам Джакобо не сдержала эмоций, что было совсем уж на нее непохоже. Но и в подобные ситуации она никогда и не попадала. Так что можно было ей простить эту секундную слабость. В конце-то концов, она в этот момент не грешила. Говорила истину, о которой другие предпочитали молчать.
Секретарь божественной канцелярии вскочила, открыла рот и… не смогла выдавить из себя ни звука. Демонесса приподняла бровь, пытаясь сообразить, что с этой эльфийкой происходит. Та краснела, пыжилась и как рыбка аквариумная хлопала тонкими губами.
– Ага! Врать, видимо, здесь возбраняется! – Наконец, до демонессы что-то начало доходить. – Хотели, наверное, сказать, что все – ложь! Что вы не такая! А выходит, права я. Такая! И за сыном моим следите? Подглядываете за очередными его дамами сердца. И хочется оказаться на их месте, вкусить страсти, а не как… Все отчеты, жалобы да прочие нескончаемые бумаги.
Эльфийка стала совсем багровая. В очередной раз распахнув рот, она как рявкнет:
– Да! Сижу здесь с вашими жалобами! Так жизнь прошла, и смерть пройдет. Да не соблазняли, и что? Ваш сын – зло в чистом виде. Чем занимается его корпорация? Он что-то строит? Создает? Он оказывает некие услуги? Нет, нет и нет! Он покупает и разрушает. Дробит прекрасные фирмы на куски, выжимает из них деньги и выбрасывает высушенными до дна. Он жестокий паразит! И чтит он только деньги!
– Не тебе, милочка ушастая, судить моего мальчика, –