никак не могло улечься в голове.
– То есть ты дала ключи от моей квартиры, чтобы Уля там с каким-то мужиком изменяла жениху? Мам, ты в своем уме?
– Ой, что тот жених, ни кола ни двора! – фыркнула она. – А здесь – уважаемый человек…
– Которому больше завалить доступную девку негде, кроме как в квартире ее сестры. И часто ты вот так ключи давала?
– Не ори на меня, Арина. Тебе что жалко для счастья сестры хоть немного напрячься? Она из кожи вон лезет, чтобы пробиться наверх. Выйти удачно замуж. Стать кем-то, а не…
– А не секретаршей, да? – договорила я за нее.
– Да хоть бы и так! Тоже мне специальность! И ключи верни, Ульяночка их забыла там у тебя. И еще тут коллекторы письмо прислали… Не пойму, откуда просрочка. Мы все вовремя платили за машину…
У меня резко потемнело перед глазами. Нет, и раньше я выслушивала нечто подобное, но не в таком тоне. Надо же покувыркаться с мужиком помешали деточке. Наверх она лезет… На моем горбу и в сладкую, безбедную жизнь.
– Значит так, мама… – Мой голос стал ледяным, хотя в душе все горело от такой несправедливости. – С этого дня моя квартира – не ваша забота. Это не бордель для одной шалавы. Ключи останутся на моей тумбочке. В гости не зову и не жду. Кредиты платите сами! Пусть Ульяна поработает немного, может, поймет, как оно дается. Хочет и дальше под мужиков заползать – пусть снимает себе квартиру. Со своими дачами и прочим ко мне не лезть. Я вам не частный извоз и не бесплатная рабочая сила. Фразу «Ты есть это будешь зимой» – оставьте при себе, потому что все это уходит на местный рынок, где бабушкой и продается. Все! Лавочка закрыта! Крутитесь, как хотите.
Наверное, остынь сейчас мама и попроси прощения, признай она, что перегнула палку, может, я бы и смягчилась. Но вместо этого из телефона на меня снова закричали:
– Арина, да как ты смеешь так с матерью разговаривать! Чтобы извинилась перед сестрой! И по поводу коллекторов…
– Мам, скажи спасибо, что после сегодняшней выходки я тебя матом не послала, – резко оборвала ее я. – Хотя давно нужно было это сделать.
– Вся в отца! Такая же неблагодарная пиявка…
– Да-да, – снова перебила я ее. – С пеленок только и слышу это. Мой отец был худшим событием в твоей жизни. Изменил, бросил с дочерью на руках, ни копейкой не помог. И ты вынуждена была на работу пойти, чтобы меня прокормить. А вот папа Ульяночки такой хороший был, жаль пропал невесть куда.
– Да, как ты…
– Я все сказала, мама! Вы меня достали! Сами разбирайтесь с коллекторами. Может, Ульяночка и с ними всеми покувыркается, и уважаемые люди ей долги простят.
С этими словами я сбросила звонок и отключила телефон. От эмоций дышать было трудно, грудь сжимало до боли. До колик. В уголках глаз собрались слезинки. Обида душила. Пока я на работе ноги сбиваю, чтобы они кредиты оплачивали, эта маленькая поганка в моей квартире с мужиками зажигает. И даже после такого: она молодец, а я тварь неблагодарная.
Нет, я, еще будучи школьницей, поняла, что мама проецирует