Соберу новую группу! Ты про меня еще по телеку услышишь!
– И думать не смей, я тебе сказала!!! Не смей, слышишь меня? Проклятая твоя музыка!!! На наркотики сядешь, до тридцати не доживешь, как отец твой, будь он неладен!!!
Виталик сразу забыл, что куда-то бежит, и застыл на месте, как каменное изваяние. Поперхнулся, задохнулся застревающими в перехваченном спазмами горле словами:
– Ты… мне… никогда не говорила!
Руки и ноги почему-то сразу стали тяжелыми, стало трудно думать, дышать и вообще передвигаться.
– Оставил меня одну, без мужа, с тобой годовалым на руках… Ни о ком не подумал… – плакала навзрыд мама, сидя на табурете и вытирая с увядшего лица слезы мокрой посудной тряпкой…
Витальке впервые за последние несколько лет, если не вообще впервые в жизни, стало жалко мать. Он подошел к ней на свинцовых ногах, неловко обнял за содрогающиеся плечи.
– Почему ты не говорила мне… Так вот оно что… Мам… Мама. Это мой выбор. Понимаешь, мой выбор? А отец… Я ведь тут ни при чем… Ни при чем… Слышишь?! Понимаешь меня?! Ма-ма!..
Мать не слушала, размазывая текущие из глаз, опустошенных многолетней вынашиваемой болью, слезы…
Виталька был невозмутимо-спокоен, забирая из деканата поданные при поступлении документы. Он рассчитывал, что до августа ему как раз хватит времени на подготовку, и уже присматривался к факультетам «музыкалки».
Весной освобожденному от рутины высшего образования Виталику пришла повестка. Его забирали в армию. Дать взятку было некому. Болен Виталий не был. Мать проводила его спокойно, впервые без эмоций, без слез, какая-то вся притихшая.
Сын пошел в армию покорно, как барашек на заклание. Такие понятия, как патриотизм и любовь к Родине, выдуло из его головы сразу и начисто. Армия с ее униформой и строевым шагом казалась ему пугающей, ломающей душу каторгой, пройдя которую, он уже не сможет остаться прежним… Остаться тем самым патлатым подростком Виталиком, который мог решать за себя сам и всегда знал, чего он хочет. Тем Виталиком, к которому он привык и которого так любил в себе сам.
Виталик плакал, стиснув зубы до хруста, а на пол одна за другой сиротливо падали длинные, некогда бывшие роскошными, русые пряди…
…Он вернулся окрепший и подросший. Открыл дверь в свою комнату, вдыхая широкими легкими до странности знакомый, но при этом почти забытый запах родного дома.
На кровати его терпеливо ждала положенная сюда матерью припылившаяся гитара с криво написанным потрескавшейся от времени красной краской числом «15»…
Все дороги были открыты.
Анна Киссель
Родилась 16 сентября 1976 года в Карачаево-Черкессии, училась в таежной школе на Севере и в университете на Урале. Работала продюсером и редактором на телевидении и в онлайн-изданиях, сейчас работает в кино.
Любовь к сочинительству у Анны Киссель с детства – будучи подростком, вела дневники, где частенько записывала не только ежедневные заметки, но и истории про других