сервака, одним движением перекусил шейную артерию своего товарища. Чувство тревоги породило критическую массу других пагубных чувств, на что, среагировав, Воля, не нашла иного выхода, кроме как уничтожить саму себя, почувствовав, что взаимная безусловная поддержка создателя и Воли себя исчерпала. Кстати, перегрызть артерию, чтобы завершить земной путь не было коварным насилием или произволом сумасшедшего. Имея в виду, что мышцы челюсти и зубы вполне способны кратчайшим путём добиться цели, укусивший воспользовался мгновенно построенным алгоритмом. Эти действия никак не могли контролироваться или управляться инструментами милосердия или сострадания, потому что то, что разом перечеркнуло саму идею существования благих намерений (если их бесконечное и всеобъемлющее ВСЁ так можно назвать), перечеркнуло и идею существования создателей.
Итак, приехали. Исчезновение создателей было катастрофой, но вот вопрос, было ли это событие заметно и созданиям? Создания выбрали свой путь и продолжили трансформации, никак не согласуясь с мнением, внезапно покинувших их, создателей. А если создатели всё-таки оказались способными уничтожить себя, так ли они отличались от своих созданий? Или Скорость ухода из жизни как раз и была тем основополагающим Нюансом?..
На выходе из магазина меня уже встречали. Первым в глаза бросился вязаный красный колпак, как у Пиноккио, с Бениньи в роли Джепетто. Колпак приблизился и я увидел, что он не один. Рядом с ним семенил пухлый мужичок в очках, перемотанных на переносице синей изолентой. Тот, кто носил колпак, был в шортах и в шлепках, икры ног были покрыты обильными, но невнятными татуировками, больше напоминающими результат нападения вышедшего из себя школьника, с шариковой ручкой на лист тетради по математике, когда задача "ни-хре-на не получается!". Тот, что был в очках, постоянно забегал то слева, то справа от спутника в колпаке, не сумев определиться, скосив левый или правый глаз удобнее бы было перед ним заискивать.
– Меня Паст зовут, – громко сказал, протягивая мне руку, ладонью вверх, человек в колпаке.
– А меня Фьюче! – подхватил очкарик, высунув язык, как собака и наклонил вбок голову, ожидая оценки своей меткой реплики.
– Фу-фу-че, – по-доброму подхватил Паст, легко ткнув локтем в бок своего низкорослого спутника.
– Мы со школы друзья, – добавил Фьюче, – Димкина фамилия Прошлый, а моя Фучик, Стасик Фучик, ну, Стас, так-то, естессно. Я не имею наклонностей к репортажам с петлей на шее, если вы понимаете, о чём я. Ведь и робот Бендер из Футурамы отношения к Остапу Бендеру не имеет, само собой, хм, вот я уверенностью блеснул, а, вдруг, имеет? Но с чехами мои пращуры, верняк, скрещивались.
– С чухами скрещивались, – ещё разок тычок локтем, Фучик ойкнул, – хорош трещать, амиго, дай с человеком побеседовать о делах наших скорбных, – чуток повысил голос Димка-Паст.
– Если что, я занят сейчас, – буркнул я, и выразительно глянул в сторону магазина.
– Димка