курс дела. Особенно молодой парень все крутился рядом, переживает за тебя.
– Это Эдди, у него сегодня первый день.
– Хорош день, – глаза цвета хвои еще раз осматривают меня с головы до ног, словно сканируя. Ощущение, будто она отмечает все детали. Обычно я этим занимаюсь в силу профессии, и совершенно не привык, чтобы так поступали со мной, – Все, не трать силы, почти приехали.
Волна боли чуть отступила, но из-за движения машины скорой помощи я чувствую будто каждый гребаный камушек на дороге. Стискиваю зубы, хочу ответить привычной колкостью, но сил никаких не осталось. Я прикрываю глаза и погружаюсь в черноту.
Сквозь вязкий туман я слышу что-то про кровотечение и высокое давление. Свет от ламп сменяется на полумрак, а затем меня снова перевозят на каталке в прохладную комнату с лампой. Кто-то кричит, что я не выкарабкаюсь. Но все тот же бархатный уверенный голос затыкает какого-то Стэна и выгоняет из операционной.
– Нет, нет, нет, так не пойдет. Как там говорят в этих медицинских сериалах? Только не в мою смену? Слишком пафосно. Но лучше уж и правда бы ты не помер сегодня.
Дальше я уже ничего не слышу, видимо наркоз полностью завладел моим телом.
Вспышка. Голоса доносятся до меня словно откуда-то из другого помещения. Я слышу гул, но не могу расслышать точнее. Медленно открываю глаза, пытаясь понять, что произошло, и где я нахожусь. Сухость во рту дикая, словно я не пил неделю. Светлая палата, а за окном уже ярко светит солнце. Я провалялся тут сколько? Большую половину дня? День?
Пытаюсь подняться, но только корчусь от боли. Из вены у сгиба локтя на левой руке торчит тонкая игла, а к ней присоединена прозрачная трубка, в которую капает какая-то жидкость из бутылки, прикрепленная к стойке на самом верху. Правой рукой касаюсь до своего левого бока, куда вчера попала пуля. Там огромная повязка, в середине которой немного проступает пятно крови. Даже присесть не могу, сразу чувствую жжение. Но зато уже не такое дикое, как вчера вечером. А еще все чешется просто кошмар как.
Хирург хорош, зашил как надо. Не знаю тонкостей операции и всяких заумных терминов, но если я способен сейчас дышать и соображать, значит все прошло нормально. Поскорее бы убраться отсюда и вернуться в участок. Ищу глазами телефон, но на тумбе рядом ничего нет. Даже стакана воды, а он бы мне сейчас не помешал. Только какой-то файл сверху папки, на котором красуется заглавными буквами мое имя и номер палаты 398. Хочу дотянуться, но пульсация под ребрами заставляет меня вернуться в свое положение.
– И куда ты собрался?
В дверях стоит Капитан Дрейк. Обеспокоенный взгляд выдает его с потрохами.
– Все так плохо, Кэп?
– Мы тебя чуть не потеряли, – говорит тихо он и проходит в палату, закрывая за собой дверь.
Получается, я поставил жизнь и карьеру под угрозу, взяв сопляка с собой в здание. Хотя Капитан не давал приказ, я ведь мог оставить его на улице в машине или рядом с детективами из Агентства. Но нет, я потащил его с собой. А потом думал о том, как бы вернуть его домой целым, отвлекся. Я совершенно