с шумом радио, звуки работающей техники, чей-то смех, музыка и многое другое.
Некоторые комнаты, которые я успевал разглядеть, были наполнены различным хламом.
Например, мне хорошо запомнились искорёженные холодильники, валяющиеся на грудах ботинок, а также башня из старых телевизоров, на вершине которой, не останавливаясь, крутилась детская юла-волчок.
Еще в одной из комнат я увидел, как все её стены были покрыты шевелящимся одеялом из тысяч многоножек.
Сплетаясь в клубки, они ползали друг по дружке, периодически падая на пол, а затем заползая обратно, вновь становились единым организмом.
Всё это я замечал лишь тогда, когда тащивший меня мужчина оборачивался, и красный луч фонаря ненадолго освещал пространство вокруг.
Далее в воспоминаниях всплывал момент, когда, внезапно остановившись, они положили меня на пол и начали вполголоса о чём-то между собой переговариваться.
Из их разговора я смог уловить не так много слов.
Они говорили о каком-то «скачке», «степени перехода» и о том, «что выдержит это только резонатор».
Внезапно мужчины замолчали, и в полубессознательном состоянии я почувствовал, что взгляды их теперь были направлены на меня.
Так прошло полминуты или немногим больше, после чего один из них, тяжело вздохнув, подхватил меня и снова закинул себе на плечо.
Я услышал, как со скрипом открывается дверь, и ощутил, как несший меня человек напрягся и сгорбился. Затем он шагнул вперед, а моё тело пронзила сильная острая боль. Я отключился.
Когда же я снова пришел в себя, то увидел, что лежу в прозрачной герметичной капсуле, а откуда-то сверху прямо в глаза мне бьет яркий ослепляющий свет.
Сил во мне хватило лишь на то, чтобы попытаться немного приподнять голову, после чего я снова потерял сознание.
Вновь раздавшийся шепот резко выдернул меня из воспоминаний.
Я поймал себя на том, что уже какое-то время стою, прислонившись лбом к стене, когда как мерзкая чёрная слизь пытается заползти в уши.
Отшатнувшись в сторону, я быстрым движением накинул капюшон и надвинул на лицо маску.
Пальцы автоматически коснулись экрана пульсатора, задавая параметр на поиск концентрации «чёрного шума».
Исходя из появившихся на экране данных, идти мне было нужно вниз, на уровень пятого – четвёртого этажей.
Достав фонарь, я окинул лестничный пролет лучом красного света.
«Лишь бы без приключений», – подумалось мне.
Шаг за шагом я спускался в недра здания, минуя лестничные пролёты.
Обстановка вокруг практически не менялась: всё тот же месяц за окном, повернутый в обратную сторону, всё та же пожухлая трава под ногами и иссиня-бледный мох с сочившейся из него чёрной слизью.
В глубине расположенных по бокам коридоров таилась тьма.
Где-то ниже этажами в одной из квартир концентрация «чёрного шума» была на пике – это означало, что в этом месте во «внешнем мире» в какой-то момент произошло нечто страшное.