Могу только констатировать симптомы.
– И они говорят вам, что он… – Запнувшись, Смит убрал руку с шеи Джо и провел ею по его волосам. – Господи, мать твою, Джо! Открой глаза и посмотри на меня, приятель. – Джо не ответил, и тогда Смит приложил ладонь к груди друга и потряс. – Открой свои гребаные глаза. Я же знаю, что ты меня слышишь.
Я не стала его останавливать – вряд ли такая встряска могла повредить Джо в его нынешнем состоянии.
– Какого дьявола ты принял? – Смит склонился к лицу друга. – Зря ты так! Мы бы со всем разобрались. Я бы тебе помог, ты же знаешь.
Пульс Джо замедлился еще больше, и тут раздалось завывание сирены. Судя по громкости, машина находилась всего в нескольких кварталах отсюда.
– Помощь почти на месте, – обратилась я к Смиту.
Я продолжала прижимать пальцы к запястью Джо, неустанно считая пульс на случай, если он снизится настолько, что придется делать искусственное дыхание. При этом я не сводила с него глаз, следя за цветом кожи, подергиванием век, за каждым движением грудной клетки, которая то поднималась, то опускалась. А еще я сосредоточенно вслушивалась в вырывающиеся из горла хрипы.
Когда парамедики вышли из кареты скорой помощи и поспешили к нам, я сообщила, какой у Джо пульс, а Смита отозвала в сторонку.
– По-вашему, я могу его бросить? – возмутился он.
Я оглянулась через плечо:
– Я лишь прошу посторониться, чтобы не мешать медикам работать. Когда его поместят в машину, вас тоже пригласят, и вы поедете в больницу.
Без дальнейших возражений Смит встал и отошел на тротуар в нескольких шагах от здания. Парамедики вынесли в переулок носилки и приступили к делу. Я повернулась к Смиту:
– Вы в порядке?
Он не сводил глаз с Джо, но с того места, где мы стояли, мало что можно было разглядеть.
– Там лежит мой лучший друг, а я не знаю, выживет ли он. Нет, черт подери, я совсем не в порядке.
Я не стала заверять парня в том, что Джо выкарабкается. Все зависело от состояния внутренних органов, реакции организма и качества медицинской помощи по дороге в больницу. Я понимала, что каждая секунда, проведенная без лечения, уменьшает его шансы на выживание.
Работавшие с ним парамедики тоже это понимали.
– Давайте подождем здесь, – обратилась я к Смиту и завела его за машину скорой помощи.
У переулка начала собираться толпа, и я не хотела, чтобы о Смите забыли, как только Джо окажется на носилках.
– Хоть бы поторопились, мать их! – выругался Смит. Он стоял со скрещенными на груди руками и дышал чаще, чем его лучший друг.
– Они знатоки своего дела, – заверила я.
В Бостоне работают самые лучшие медики, так что беспокоиться не о чем. Смит сделал несколько шагов вперед и столько же назад. Его рука переместилась с бицепса на волосы, потом легла на ручку открытой дверцы скорой. Лишенная возможности внимательно рассмотреть Джо, я воспользовалась шансом оценить Смита, чего до сих пор не делала. Его челюсть напряглась, он нервно сжимал и покусывал губы. Кадык дергался всякий раз, как он сглатывал. Но больше всего меня тронуло