монет. Миссис Хэмптон редко улыбалась, но всегда была очень мила. Пока Блэкберн не начал помогать Наоми.
Дорога вилась дальше. Через полмили показалась лесопилка Хэмптона, где люди в ботинках со стальными набойками и плотных рабочих куртках пилили и строгали доски. Дальше дорога нырнула, следуя вдоль ручья Лорел-Форк вниз по склону горы. Блэкберн пересек Мидл-Форк и свернул направо. Через милю он снова повернул и вскоре оказался возле фермы Джейкоба и Наоми.
Жестяная крыша блестела, кирпичная труба была сложена заново, в прежде заколоченных окнах блестели новые стекла – ферма стала совсем не такой, как полтора года назад. Блэкберн открыл дверь и вошел внутрь. Через неделю после тайной свадьбы Джейкоба они с Блэкберном поехали в Ленуар: сначала в магазин подержанной бытовой техники, а потом на склад списанного железнодорожного имущества. «Отец лишил его наследства», – шептались за спиной у Джейкоба, и Блэкберн, глядя, как его товарищ торгуется и пересчитывает купюры в бумажнике, понимал, что слухи верны. Но денег хватило, чтобы погрузить в машину стол и четыре колченогих стула, корыто для стирки, кровать с пружинным матрасом и видавший виды холодильник. Конечно, по-прежнему не хватало многих вещей, которые превращали жилище в дом, особенно мелочей: фотографий, каминных часов или календаря на кухне. Но скарб, который они с Джейкобом привезли в тот день из Ленуара, стал только началом. Теперь в гостиной появились кресло и софа; на свежеокрашенной стене красовалась картина в рамке, изображавшая лошадь с санями; рядом с новенькой керосиновой плиткой на кухне на стене висел рекламный календарь, уже перевернутый на август в ожидании возвращения Наоми.
Фотография, которую Наоми просила привезти, висела в прихожей. Она была сделана в Ленуаре на первую годовщину их с Джейкобом свадьбы. Блэкберн снял картинку с крючка, закрыл дом и поехал на запад. Через час дорога начала долгий подъем к вершине Роун-Маунтин. На стоянке у дороги работал фотограф. Въезжая в Теннесси, Блэкберн вспомнил слова Наоми: раньше она считала, что, въехав в другой штат, сразу же замечаешь изменения, как на карте. Но оказалось, что и деревья, и дорога, и небо остаются точно такими же. «И даже рекламные щиты», – подумал Блэкберн, проезжая мимо ярко-красной рекламы крема для бритья, потом – газировки. Когда деревья расступились, реклама стала попадаться чаще: сигареты, машины, хлеб. И на каждом плакате люди улыбались.
Глава 3
Доктор Иган сидел за столом, рядом в пепельнице лежала трубка. Когда он только начинал практику тридцать девять лет назад, это был всего лишь реквизит: Игану казалось, что так он будет казаться старше и мудрее. Возможно, его первые пациенты и разгадали уловку, но годы шли, а он по-прежнему держал на столе трубку, спички и табак. Сюда, в этот кабинет он приводил пациентов с самыми серьезными недугами. Оказавшись за закрытой дверью, они оба садились, доктор брал трубку, раскуривал ее, втягивал дым и выдыхал. Потом клал трубку в пепельницу,