в комнатах, увы, было запрещено.
Пока ее не было, Труда расставила на единственном столе пять больших кружек.
Пять!
Вильма сияла.
Прошла почти целая вечность, прежде чем Мелани вернулась.
– К сожалению, быстрее никак не получалось, – сказала она, ставя на стол дымящийся кувшинчик. – Там уже фрау Роза себе воду кипятила. И знаете, кто там был еще? Паулина, эта махровая зубрилка. «Фрау Роза, я тоже хочу стать учительницей. Фрау Роза, по-моему, математика – самый интересный предмет. Фрау Роза, я ведь стала лучше отвечать на уроках, правда?» Кошмар! Меня чуть кондрашка не хватил. Сама уже закипать стала, пока ее слушала.
– Да, вынести Паулину бывает нелегко. – Фрида бросила на стол два пакетика сахара. – Вот! У меня еще с ужина остался.
Мелани вынула ситечко из кувшинчика, тщательно распределила сахар и чай по всем пяти чашкам и затем раздала их Курам – и Вильме.
Счастливая, Вильма прижалась щекой к горячей чашке.
– Ах, как уютно! – вздохнула она. – Что может быть уютнее такой вот банды, честное слово.
Шпрота метнула в ее сторону недовольный взгляд.
– Ну смысл банды вообще-то не в этом. – Она хмуро перемешивала чай. – Если Стив и завтра станет отрабатывать свои фокусы, придется его как-то выманивать. Хотя это можно сделать уже сейчас, как думаете?
– Да будет тебе! – Мелани порылась в саквояже, вынула коробку с печеньем и поставила ее на стол. – Мы здесь первый вечер. Забудь ты про мальчишек. Хоть ненадолго. Сама же видела: они про нас тоже забыли.
– Вот именно, – поддержала ее Труда. – Здесь и так хорошо. Я по дому нисколечко не скучаю. А вы?
Мелани и Вильма покачали головами.
– Скучать? Я? Уж не по бабушке ли? – Шпрота отхлебнула чаю и посмотрела в окно. – Не-ет, точно нет.
Шпрота много времени проводила у своей бабушки, потому что ее мама работала в такси. Назвать бабушку Слетберг милым человеком было непросто, хотя она и научила Шпроту разбираться во многих вещах: в чае, в овощных грядках – и в курицах.
– Я скучаю только по моему братишке, – сказала Фрида. – С Люсиком бывает так чудесно пообниматься перед сном. Но в остальном здесь правда очень хорошо.
Мелани взобралась на свою кровать:
– Я очень надеюсь, что никто из вас не храпит.
Труда покраснела, но ничего не сказала.
Было уже почти девять.
– Слышите? – вдруг прошептала Вильма.
В радионяне раздался лишь короткий щелчок. Зато в коридоре за дверью явно кто-то стоял. Его выдавал скрип деревянных половиц.
Затаив дыхание, Дикие Куры уставились на дверь. Ручка дернулась вниз, однако дверь не поддалась – Шпрота ее предусмотрительно заперла.
– Эй, откройте! – послышался чей-то шепот. – Это я, Нора. Чего это вы заперлись?
Шпрота соскочила со своей кровати и бесшумно подбежала к двери:
– Привет, Нора, что-то голос у тебя странный какой-то, писклявый.
– Выпила слишком горячего чаю, – донесся из-за двери странный фальцетик. – Откройте,