сил своих стран, но то уже вопрос о политической ответственности партий и течений.
Вскоре после неспровоцированного Россией вступления Турции в войну правительство Николая II тайно обратилось к правительствам Антанты с заявлением о судьбе проливов после победного окончания войны. Англия и Франция пошли навстречу России.
Монархи Центральных держав (слева направо: германский кайзер Вильгельм II, болгарский царь Фердинанд, император Австрии, король Венгрии Франц Иосиф и турецкий султан Мухаммед V
Необходимо ясно и определенно сказать, что ни французское, ни бельгийское, ни английское, ни сербское, ни российское политическое руководство не несут ответственности за развязывание Первой мировой войны. Их позиция была позицией обороны своих стран, и они были поставлены или в условия отпора прямой агрессии, или в условия, при которых должны были осуществлять оборонные мероприятия. Еще раз стоит подчеркнуть: Николай II и его окружение не были инициаторами войны, и их действия явились ответом на военную провокацию Вильгельма II, немецкого и австрийского генеральных штабов и соответствующих дипломатических служб. Они вынуждены были начать мобилизацию, в ответ на которую Германия объявила войну России. «Коллективная вина империалистов всех стран» является мифом, рожденным мятежным сознанием в годы отчаяния и деградации, вызванных предельным напряжением сил всех участников войны.
Две стратегии России: континентальная и морская
Признав, что руководство Российской империи не несет ответственности за решение военного конфликта и что, таким образом, война с российской стороны имела оборонный характер, мы не решаем тем самым вопрос о целях России в войне. Самодержавная империя не определяла свои цели и стратегию в официальных документах – воля императора оставалась главным фактором ее военно-политической истории. Тем не менее, венценосный самодержец единолично просто физически был неспособен сформулировать и проводить в жизнь стратегический курс гигантского государственного корабля.
Модальная война в каких-то возможных мирах велась генералами и дипломатами все время. Как же собиралась воевать и победить Россия?
Что касается стратегических целей России, то, по-видимому, лучше всего процитировать типичное выражение, штамп, который принадлежит к совсем другой эпохе – эпохе ренессанса российского национализма в преддверии краха СССР: «Обеспечение свободного выхода сначала в Черное, а затем в Средиземное море всегда было одной из главнейших задач русского государства начиная с Киевской Руси».[118] Подобные штампы не сходят со страниц патриотической российской прессы.
В принципе черноморско-средиземноморские, или балкано-турецкие цели никогда не теряли своей актуальности в российской политике. Во времена императоров Александра III и Николая II Турция стабильно оставалась целью военных планов и внешнеполитической стратегии, что вполне естественно для воинственного консервативного