сапога пара!
– Я жду ответа на поставленный вопрос! А Вас, Репейников, прошу подождать меня за дверью.
– Исчезаю. «Беги, скрывайся и таи…» – дверь за молодым детективом захлопнулась и окончания известных стихов ни Кумекин, ни Петровский уже не расслышали.
Завхоз начал рассказ:
– Ольга сказала, что торопилась домой к заболевшей дочери и невнимательно проверяла, не остался ли кто в отделе. В зале сидел только постоянный читатель Белицкий… Кстати именно его труп и нашли. Только я не знаю кому помешал этот безобидный городской сумасшедший. Он лежал лицом на столе. Под ним нашли раскрытый нотный сборник Шуберта, накрывавший… недоеденную селёдку.
В отделе решительно вошёл Репейников.
– Шеф, я тут проходил мимо и краем уха услышал про селёдку под Шубертом… Или я ослышался?
– Не ослышались: селёдка под Шубертом! – сказал Петровский. – Мен… Милиция обследовала место преступления формально… («Как такого зануду тут терпят!» – подумал Репейников). Вот что я нашёл в руке Белицкого! – и протянул Кумекину какую-то маленькую бумажку. На бланке виднелись несколько цифр, написанных от руки: 785.7.
– И что означает эта цифра?
– Оля сказала, что это шифр УДК.
– Шифр кого?
– УДК – универсальная десятичная классификация. Эти цифры означают раздел с инструментальной музыкой.
– Шеф, что этот шифр нам даёт?
– Пока ничего, но ведь это что-то да значит…
– «Селёдку под Шубертом»? – пошутил Репейников.
– Оля сказала, что Белицкий пришёл к ним в отдел за полчаса до того, как ей позвонили из детсада и попросили забрать заболевшую дочку. Белицкий принёс с собой селёдку в газете и читательское требование с одним шифром, без указания конкретной книги. Оля спросила, чего он хочет. Бельский сказал, чтобы несла все ноты из этого раздела. Оля психанула, но принесла всё. Пришлось побегать в хранилище не раз. А Белицкий каждый раз, смеясь, спрашивал: «Это всё?».
– Что было потом?
– Потом раздался звонок из садика и Оля побежала отпрашиваться к Марье Антоновне.
– А как же Белицкий? Успел посмотреть свои ноты? Что в их искал?
– Да кто знает, что искал сумасшедший. Да только Оля еле выпроводила его из отдела…
– И всё?
– Всё.
– Покажите нам пожалуйста раздел 785.7.
Все трое прошли в подсобный фонд и Петровский показал целый стеллаж с нотами.
– Вопросов больше нет, – сказал Кумекин, а когда вышли из библиотеки спросил Репейникова: – Какие будут соображения? У меня всё-таки один вопрос есть. И он, к сожалению, пока без ответа: как Белицкий снова оказался в отделе и кто его убил?
– Да не мог Белицкий за двадцать минут посмотреть все ноты! Ясен пень! – выпалил Репейников.
– Я не знаю, насколько ясен твой пень, но Петровский что-то не договаривает…
– Вы заметили, что все ноты этого раздела аккуратно расставлены на стеллаже? Если Ольга приносила их Белицкому, как утверждает