бы чуть теплее: в первой комнатке всё же печка. Но тогда спросят: а зачем тебе собственная клетушка? Что, книги? Все полезные книги в школе. Эти на растопку пусти. Дед-то, может, и не скажет – а советница Маркутт всюду сунет нос.
«Чтоб он у неё отвалился», – злобно подумала Лиззт и плотнее завернулась в старое одеяло.
Все эти мысли-мыслишки плясали у неё в голове, прикрывая собою главное. Ту самую причину, по которой и не спала она теперь, привычная что к храпу, что к холоду.
Там, в соседней комнате, вместе с дедом, привалился к стене огромный страшный чужак. На миг стало боязно – а ну как под лживой маской прячется что-то хищное? Вдруг и деда там уже нет, а храпит и притворяется – тот, другой? Лиззт вздрогнула, но тут же обругала себя мнительной дурой. Ага, как же. Сидит и храпит, ждёт, когда красавица уснёт, чтобы съесть. Ну, что не человек он – ясно и так. Откуда в Литтерстадте такому взяться? Но и не чудовище уж конечно. Чудовищ она видала, а каких не видала – тех больше одного раза и не увидишь.
Но вот техника… Всякое она находила, а ещё больше – рассматривала на фотокартинках в своих журналах, так что отлично знала, какие чудеса раньше водились в мире. В посёлке из машин генераторы, насос да станки простые – точить и сверлить чтобы. Есть два драгоценных тягуна для вспашки полей. Ну и ткацкая машина ещё, но она не в счёт, потому что едва работает. А были ведь машины, чтобы летать. И чтобы по дорогам катить, как ветер. Машины, которые дышали вместо людей, и машины, которые вместо них считали. Такие, что картинки слали на расстояние, и чтобы говорить с другим городом. Всех не перечислить, как ни старайся. На каждый случай у людей была своя машина, иногда нелепая такая, что непонятно – здесь-то зачем? Неужели мало?
Лиззт ещё раз припомнила всё, что знала о полётах к Луне. Дело было трудное и опасное, и много людей погибло. Кто-то сгорел, взлетая к небесам, а кто-то из-за поломавшейся техники не смог вернуться с мёртвого шара. Кажется, все очень гордились, когда пятеро инлундов смогли прилететь назад, а потом и шестеро федералов тоже. Велись речи, чтобы основать на Луне колонию. Глупость же? Или нет? Луна – сплошные камень и пыль, дышать нечем и есть тоже нечего. Как бы они там жили, если у них всё время что-то ломалось? Фотокартинки запечатлели покорителей Луны в уродливых и здоровенных костюмах, похожих на домики с выпуклым стеклом спереди. Даже ходить – мучение. Были, правда, костюмы и полегче, с жёсткими рифлёными трубками, с круглыми шлемами и ещё какими-то штуками за спиной – но по сравнению со скафандром чужака все они казались некрасивыми и жутко простыми.
Вещей, как у него, Лиззт не видела никогда. Все они были иные, все – какие-то не такие. Гладкие, маленькие, странно привлекательные своей выверенной формой и аккуратностью. Старая техника, даже самая сложная, казалась рядом с ними грубой, несовершенной. Сам чужак при этом был здоровенным, выше деда – а ведь дед в посёлке слыл великаном. И двигался он в своём облачении легко, словно оно ему вовсе и не мешало.
Ум за разум заходил от этих