что тут поделаешь? Будем стараться, чтобы она не страдала.
– Сколько ей осталось?
– Судя по результатам последних анализов, около недели.
На следующий день я пришла к Габриэлле в палату. Она спала с тех пор, как накануне днем оказалась в больнице. Чтобы она не мучилась ночью, ей ввели серьезные обезболивающие. Саркома Юинга поражает кости и мягкие ткани, в случае Габриэллы – на ногах и бедрах, которые сильно отекли. Однако к лицу больной вернулись краски. Сон, похоже, придал ей сил. Если бы я не видела Габриэллу накануне такой слабой, пожалуй, с трудом поверила бы в ее диагноз. За исключением некоторой простоватости – Габриэлла не носила украшений, а длинные прямые волосы цвета кукурузного зерна вызывали в памяти книгу «Маленький домик в прериях», – она ничем не отличалась от других шестнадцатилетних городских девчонок, которые хихикают с подружками и беззаботно шагают в школу с набитым учебниками рюкзаком. Только вот Габриэлла вместо этого лежала на больничной койке.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.
– Лучше.
– Лучше по сравнению с чем?
– Лучше, чем если бы меня заживо пожирали росомахи.
– Это хорошо. Для тебя, а для росомах не очень. Жаль бедняжек, они ведь остались голодными.
– Сколько я тут пробуду?
– По меньшей мере еще одну ночь. Тебе ввели сильные обезболивающие средства, и доктор Уиллис взял кровь на анализ. Результаты будут не раньше завтрашнего полудня.
Габриэлла окинула взглядом унылую больничную палату. Я сказала:
– Да, возможно, придется поскучать. У тебя есть мобильник, или книжка, или еще что-то в этом роде?
– Нет. Я вроде как упала прямо на улице, и папа привез меня сюда. Не было времени что-то захватить.
– У нас тут есть небольшая библиотека. В основном из книжек, которые оставили бывшие пациенты. Хочешь, принесу тебе парочку? Какие тебе нравятся?
– Любые про океан. Серьезно, подойдет что угодно: романы, книги про природу или научные. Я океаном уже много лет одержима. Изучала всяких рыб и морскую биологию и читала все-все-все про море.
– Хорошо, посмотрю, найдется ли у нас что-нибудь.
– А можете еще научить, как им пользоваться? – И она показала на телевизор. Это несколько удивило меня, ведь большинство пациентов телик вообще не выключают, только и скачут с канала на канал, пока сон не сморит.
– У вас дома нет телевизора?
– Нам только изредка разрешают его включать, когда папа рядом.
– Но сейчас-то тебе можно его смотреть или нет?
– А мы никому не скажем. – И Габриэлла схватила пульт.
Я включила телевизор и пошла поискать книгу про море. Когда я проходила мимо стойки администратора, Мона, которая работает по утрам, смотрела в потолок и безуспешно пыталась что-то сказать в трубку невидимому собеседнику, который, похоже, не желал ее слушать. Я вознамерилась проскочить и прибавила темп, но Мона протянула ко мне руку с трубкой и пояснила:
– Он требует кого-нибудь из медперсонала.
Я