незаметно.
Уродство видят все, но крайне редко о нем заговаривают. Вообще-то люди – существа отстойные, но тут надо отдать им должное: им не хочется выглядеть грубыми.
– Нет, – ответила я. – Это врожденная черепно-лицевая патология. Сложный случай заячьей губы и волчьей пасти. Шрам остался после одной из операций.
– Не болит, милая? – спросила миссис Мейсон.
Больше всего, черт его дери, меня взбесило, что это прозвучало искренне. Она действительно надеялась, что я не испытываю физических страданий.
– Нет, – заверила я, – совсем не болит.
– Вот и хорошо, – сказала она со слабой улыбкой. Я тоже улыбнулась в ответ. А потом устыдилась, что раньше мысленно гнобила ее. Уж кому-кому, но не мне критиковать чужую внешность.
Я вручила пациентке еще одни носки и сказала, что она может идти, когда обуется. Я бы даже, наверное, помогла ей с туфлями, но тут начал звонить телефон. Пришлось выскочить из смотровой и мчаться по коридору к стойке администратора.
– Горбольница Локсбурга, – сказала я в трубку.
Это был водитель скорой. Он звонил предупредить, что везет пострадавшего при пожаре на Мишо-роуд и парень в тяжелом состоянии.
– Один из наших пожарных? – спросила я. Следующей дежурить Поле, и не дай бог жертвой огня окажется ее муж Нейтан.
– Нет, – ответил водитель, – просто какой-то гражданский.
Я пообещала, что мы подготовимся, хотя могла лишь накачать доктора Уиллиса кофе, чтобы тот не падал с ног, и вызвать доктора Леннарда, самого крупного авторитета нашей захолустной больнички. А затем мы все втроем станем дожидаться возле входа приезда скорой.
Я повесила трубку. Через пять секунд телефон зазвонил опять.
– Горбольница Локсбурга.
– Келли, вы?
– Да.
– Это шеф полиции Крайнер.
– Вы насчет пожара?
– Какого пожара?
– На Мишо-роуд дом сгорел. Нам везут пострадавшего.
– Ни о чем таком не слышал. У меня портативная рация сдохла, а из машины я вышел, был в доме на Клей-стрит.
– Что там произошло? Нам готовиться принять пациента?
– Когда скорая освободится, пускай едет сюда. Она мне тут нужна.
– Лучше сами позвоните. Я могу оказаться занята.
– Позвоню. А вас хочу предупредить: когда скорая приедет к вам снова, то привезет двоих.
– Какое лечение им потребуется?
– Никакого, – ответил шеф Крайнер. – Они мертвы и успели остыть. Один трупик – детский.
Энди
Кейт подвязала с героином в тот же день, как мы узнали о ее беременности.
Я обещал бросить вместе с ней, а потом стал ждать, когда мы оба сдадимся. Мы годами ширялись, а торчков вроде нас обычно останавливает только смерть. Раньше мы на чем свет стоит поносили знакомых, которые пытались соскочить. Глумились над их высокопарной словесной херней, их предательством, отказом от нашей жизненной позиции.
И вот пожалуйста, сами оказались на их месте.
Спустя