пошевелиться боится, потому что сильное эмоциональное потрясение. В книге так было написано, что угодно может в результате с ней быть на самом деле. Поэтому я усаживаю Лиру рядом с Ликой, кашу накладываю в тарелку и беру ложку детскую, она отдельно лежит.
– Сорока-ворона кашку варила, деток кормила… – начинаю я, вызывая удивление малышек.
Нужно осторожно кормить, чтобы случайно не подавились, потому что врачей у нас нет, а от страха… Они ещё испуганы, но уже потихоньку успокаиваются. Каша необычная, сладкая, они такую и не ели, наверное. С удовольствием кушают мои хорошие. Как только у кого-то рука могла подняться на них?
– А т-ты в-сег-да бу-будешь? – интересуется Лира, даже не пытаясь перехватить ложку.
– Всегда, маленькие мои, – как умею, ласково улыбаюсь я им и тянусь, чтобы погладить. – Сейчас мы докушаем, потом я посмотрю, что у нас с планетами вокруг, а пока кораблик поищет, где мы будем жить, отдохнём все вместе, да?
Закивали, мои хорошие. Интересно, можно ли помочь с заиканием? И как это сделать? Впрочем, сейчас нужно определиться, куда мы летим. Висеть в пространстве опаснее, чем на планете. Найти нас тут проще, а на планете, если хорошо закопаться… Ну, мне так кажется, потому что там и камнем можно же. Всё-таки, я сама ещё, можно сказать, ребёнок, хотя бывшим родителям на это было всё равно.
– Сейчас мы все пойдем и посмотрим, куда нас кораблик отвезти может, – осторожно произношу я, чтобы никого не напугать.
Лира сразу же вскакивает, я беру Лику на руки, а она доверчиво прижимается ко мне. Девочка для меня, конечно, тяжеловата, но выхода просто нет, ведь если я её оставлю сидеть, она испугается. Очень сильно может испугаться, а ей, по-моему, уже хватит. Да нам всем уже хватит, честно говоря.
С трудом донеся Лику, усаживаюсь в пилотское кресло, устраивая и дочку, получается. Нужно разобраться, что у нас с движителем и куда можно двигаться дальше. Тыкаю по сенсорам одним пальцем, радуясь тому, что полноценного корабельного мозга здесь нет, только «спутник-автопилот». Я задаю ему поиск пригодных для жизни планет и движение на высокую орбиту найденной, хоть и не очень понимаю, что это такое. Вот, кажется, получилось…
Как-то очень быстро я, получается, устаю, даже слишком быстро. Раньше так не было, а сейчас я как-то очень быстро устала, хотя в полёте мы всего ничего. Сейчас чуть-чуть посижу и пойдём мы с малышками спать. Переодевать их не буду, ещё испугаются… Да и мне нехорошо от мысли обнажаться, просто совсем нехорошо, хотя нет же здесь никого опасного. Не знаю, что это значит, завтра подумаю.
С трудом встаю с кресла, поудобнее перехватив Лику, иду в сторону спальни, Лира молча идёт за мной, держась за какой-то ремешок комбинезона. В спальне, которой служит небольшая каюта, я её завтра рассматривать буду, стоят три кровати одна над другой – это детские, рядом же – двуспальная, вот тут мы и будем спать. И мне одной страшно, и девочкам наверняка тоже. Я укладываю Лику, улыбаюсь Лире.
– Ложись,