не лучше, чем я.
– Я бы так не сказала, – не сдержалась Лимани.
Я открыла и закрыла рот. Я хотела сказать подруге многое, но понимала – это бессмысленно. С Лимани нам, кажется, не по пути.
Слишком медленно, с абсолютно ровной спиной и приподнятым подбородком, я обошла палубу, ловя на себе завистливые, любопытные и злые взгляды. Мне не привыкать к одиночеству, но агрессия… Я никогда не слышала, чтобы одаренные враждовали. Держаться подальше от таких, как Рени? Как бы не так, впереди меня ожидал первый остров и Академия идеальных. Направили бы меня хотя бы на третий остров, в Академию имени Пиля-чуча, или на пятый, в Академию Писвусъына, да на худой конец можно было бы и дома обучаться в Академии Утлейгана – все лучше, чем быть окруженной толпой шипящих гадюк, которые ждут момента, чтобы впиться.
«Так, стоп, – тряхнула я головой, отгоняя сомнения. – Я еще покажу этим идеальным!»
Заведующего хозяйственной частью мне удалось обнаружить в столовой. За дополнительную плату он продал билет для Разбойника и показал, где я могу взять все необходимое для нашего комфортного путешествия.
Ужин же я провела в гордом одиночестве. Другие выскочки вели себя тихо, восседая за столом в самом углу зала. Группа идеальных, вместе с Лимани, сидела по центру.
«Еще бы, считают себя хозяевами мира», – подумала я, проходя мимо них.
Я выбрала стол ближе к раздаче. Если другие одаренные не хотели сидеть со мной рядом – это их проблемы. И только вечером запоздалые слезы вырвались наружу. Только наедине с собой и с Разбойником я могла позволить дать слабину. Они не увидят того, как ранили меня.
Последующие два дня путешествия ничем не отличались. На каждом острове мы останавливались часа на три. Команда корабля пополняла запасы провизии, часть ребят сходила, другая же, поднималась на борт. Никто уже особо не бросал на меня любопытных взглядов, но за столом в столовой я по-прежнему восседала одна.
Почти все время я проводила на палубе. Туман плотным полотном окутывал пространство, но, когда белый плен отступал, взору открывались сменяющиеся краски. Взамен белого величия приходило все больше черного – черные побережья в окружении черных скал с пестрыми вкраплениями маленьких изящных цветов и кустарников вдали. Вулканы шептали историю огнедышащей земли и пугали мощью. Единый океан завораживал своей необъятностью и переменчивостью. Чем дальше мы отплывали от дома, тем сильнее ощущался перепад температур. Теплые вещи постепенно сменялись на более тонкие накидки, а количество нанесенной солнцезащитной мази становилось все больше и больше. Подплывая к третьему острову, я и вовсе стояла на палубе уже в одном платье.
Как оказалось, в Академию имени Пиля-чуча поступала большая часть ребят на борту, в том числе и Рени. Спускаясь с трапа, она бросила на меня прощальный взгляд, полный ненависти.
«Все-таки Совет островов не простил их семье такое упущение, – подумала я. – Хорошо, я туда не рвусь».
Симпатии к Рени у меня не было, но то, как с ней поступили лишь из-за того,