вывод, однако в его основе лежит принцип «отсутствие возражения означает согласие». Но при всей его формальной правильности нельзя не признать, что отсутствие возражения – это не совсем то же, что явно выраженное согласие.
М. Р. Хубиева в определенной степени также не вполне признает отсутствие выбора согласием на арбитраж[64]. Она отмечает, что большинство из тех, кто сделал выбор, – это развитые государства, в частности, члены Европейского союза, и очень немного развивающихся государств. По ее мнению, это означает, что развивающиеся государства не вполне доверяют судебным и арбитражным средствам разрешения споров, очевидно опасаясь, что такие средства при принятии решений могут не всегда руководствоваться чисто правовыми соображениями. М. Р. Хубиева ссылается на множественность правовых систем в нашем мире и указывает на то, что «формализованные, чисто юридические средства улаживания разногласий имеют очень разную степень развития внутри государств, относящихся к разным группам. Так, в Китае и в большинстве стран Африки преимуществом пользуются суды, соединяющие в себе третейскую и согласительную процедуры; в мусульманских государствах имеют значение шариатские суды. Вполне естественно, что такие страны могут испытывать недоверие к международным судам и арбитражам, формирующимся и действующим по образцу западноевропейских судов»[65].
М. Р. Хубиева приводит таблицу, составленную Р. Черчиллем[66], содержащую статистический анализ случаев выбора, произведенного государствами, где показано, что только примерно 25 % участников Конвенции произвели выбор. Из приводимой таблицы видно, что типовой выбор составляет не одно, а несколько средств, среди которых почти всегда присутствует Трибунал по морскому праву. М. Р. Хубиева пишет: «Некоторые государства, делая выбор в пользу нескольких средств, указали приоритет; арбитраж приоритетного места не занимает ни в одной декларации»[67].
Таким образом, выбор, сделанный государствами – участниками Конвенции, не показывает предпочтения арбитражу.
Таким образом, Международный трибунал по морскому праву наделен широкой компетенцией в области разрешения международных споров. Тем не менее эта компетенция подчиняется тем же ограничениям и исключениям, которые распространяются на другие суды и арбитражи, предусмотренные в Конвенции.
Международный трибунал по морскому праву сначала задумывался как специальный Международный суд для разрешения споров относительно исследования и использования глубоководного дна Мирового океана, которое в ходе Третьей конференции по морскому праву получило статус общего наследия человечества. Однако в Конвенцию ООН по морскому праву 1982 г. Трибунал вошел как суд, наделенный компетенцией на разрешение любых споров о толковании и применении Конвенции, а для споров относительно «общего наследия человечества» была предусмотрена специальная Камера по морскому дну, которая, являясь частью Трибунала, обладает особой