Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. оставались действующими нормами, практически в полном объеме, до конца истории уголовного законодательства дореволюционной России. Вместе с тем часть норм Уложения еще до 1918 г. была замещена нормами последнего памятника уголовного права Российской империи – Уголовного уложения 1903 г.,[18] и все же действующим нормативным актом в области уголовного права, вплоть до 30 ноября 1918 г., оставалось Уложение 1845 г.[19]
Наряду с действующим Уложением 1845 г., в 1867 г. появился еще один закон о борьбе с противоправительственными обществами. Данный закон карал покушение на образование преступных сообществ, недонесение о них, а также допущение преступных собраний в своих жилищах.[20] К условиям, повышающим опасность сообщества, по мнению А. Н. Трайнина, закон относил в первую очередь конспиративную деятельность общества. Также если оно принимало особые меры по сокрытию от правительства своего существования или к тайному расширению круга своих действий, как то: кружки и отделения под одним общим управлением; если его члены обязались безусловным повиновением какому-либо, хотя и выбранному ими руководителю; и если имена руководителей хранились в тайне от других членов. Особенно опасный характер придает сообществу возбуждение к насильственным мерам и действиям.[21]
Мы видим, что закон 1874 г. предоставил администрации и судам широкое поле деятельности с неограниченными полномочиями. В первую очередь следует обратить внимание на то, что этот закон не давал определения сообщества как организованного коллектива, однако обозначил некоторые признаки общественной опасности, при наличии которых можно было судить о существовании сообщества. В прежнем законе 1867 г. употреблялся термин «общество», в новом же законе его заменили на «сообщество», не обозначая его признаков, тем самым, на наш взгляд, внося в практику еще большую неясность. Как отмечали специалисты в то время, на практике под понятие сообщества стали подводить любые формы связи и взаимоотношений между отдельными лицами. Так, например, по процессу 193-х как сообщество было квалифицировано знакомство подсудимых друг с другом, пение запрещенных песен и обмен фотографическими карточками.[22]
В основу Уложения 1885 г. были дословно и в полном объеме перенесены ранее действовавшие постановления о соучастии. Мы согласны с А. Н. Мондохоновым, что именно в это время постепенно происходило движение от принципа индивидуализации ответственности соучастников в зависимости от форм и видов их участия в преступлении.[23] Так, например, в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных в редакции 1885 г. за кражу шайкой ее «начальники, основатели и зачинщики» подвергались наказанию в виде направления в исправительное арестантское отделение сроком от пяти до шести лет, а все прочие участники – от трех до трех с половиной лет.[24]
Совершенно