прохлада бодрила тело. Шел я с пустыми руками: мне пообещали, что еду маме принесут.
Еще был свеж в памяти каземат, его сырые и мозглые объятия кромешного мрака. Кап, кап, кап – мерной пульсацией стучали капли. Я уже проникся неким смирением, свойственным моим лагерным сородичам, – и тут меня явился вызволить нефилим.
Мысли смешались в кучу. Что я скажу Недалье? А Колоту? Сиэмени и Трем рассказали им, где я был? Как мама, испугалась? Кто вообще обо мне в курсе?
Я ходил туда-сюда у ворот, и вдруг передо мной вырос взъерошенный Джаспер. Одевался явно второпях. Отчитает? Нет, непохоже. Было видно: он взволнован, ищет, как подступиться.
– Хрома.
– Джаспер.
Помолчали. Он подбирал слова.
– Слышал тут, что ты сделал. – Он хлопнул меня по плечу, не глядя в глаза.
– Спасибо…
А что еще сказать?
– Знаю, мы в страже не особо добродушны, а я подавно, но один из спасенных ребятишек – мой племянник… Убежал ты, понятно, зря, но если б нет, чем бы все кончилось?
Я тупо смотрел на него, не находясь с ответом. Суровый, небритый Джаспер всегда выглядел так, словно недоспал час-другой. Тело и лицо были длинные, но отнюдь не безобразные.
Он вновь хлопнул меня по плечу, как бы пытаясь показать, что держится непринужденно, но это только усугубило неловкость.
Ураган мыслей в голове все нарастал.
– Брось, Джаспер. Любой бы бросился на помощь.
Я и правда не возносил себя, пусть моим словам недостало искренности.
Джаспер сдержал смешок.
– Нет. Нет, Хрома. В том-то и дело, что акар и пальцем не пошевелил бы…
Я стиснул зубы. До него дошло, что он ляпнул. Стражник попятился и чуть не опрокинулся.
– Что ж это я. Прости, вырвалось…
– Призывники есть? – перебил я. Помню, как тем роковым вечером мама тоже ушла из лагеря, но никакой шумихи по этому поводу не чувствовалось. Неужели ее призвали в войско?
Ужас в глазах Джаспера сменился растерянностью.
– В смысле?
– Да так, – отмахнулся я и зашагал прочь.
Лагерь, думал я, встретит меня мирной полудремой, а встретил россыпью клыкастых улыбок. Все, улюлюкая, хлынули мне навстречу. Был даже Йута. Он похлопал меня по спине. Маму я заметил в последний миг и тут же приготовился получить удар, а она лишь – я не поверил – сжала меня в крепких объятьях. Клацнули украшения в ее волосах. Как я соскучился!
– Ты меня напугал, – заговорила она.
– Прости. Я цел.
Я прижал ее в ответ, пусть и не так крепко.
– Ты чем думал, а? – Она отстранила меня за плечи, чтобы я видел ее сердитую мину.
– Ничем.
Мама тотчас оттаяла. Вдруг она встала сбоку и вскинула мою руку.
– Мой сын – воин!
Все заликовали, выбрасывали в воздух кулаки.
Губы поневоле расползлись в улыбке. Тут я высмотрел в толпе лицо Недальи. Мы весьма стыдливо переглянулись, но меня это почти не покоробило.
В груди стало тесно. Я окинул