вынужденно становится социально связанным с этим сообществом, как это происходит с домашними животными. Путь социализации машинного поведения – это вероятный пример ускоренной машинной эволюции андроида. Однако всегда есть то, что фундаментально разделяет андроида и человека. И это вовсе не различия во внутренней природе, а различия в ценностной парадигме. Андроиду чужды практически все человеческие ценности, кроме обусловленной его программой возможности творчества. Андроид может оказаться гораздо более долговечным, он не нуждается в удовольствиях и покое. Это обстоятельство отчуждает его от человека. При этом правомерен вопрос о том, возможны ли другие ценностные установки в техномире андроидов. Вероятно, такими установками являются программные ограничения, содержащие запреты и стимулы «жизнедеятельности» андроида, которые не могут быть изменены в процессе машинной эволюции. Но, вероятно, могут возникать и другие локальные установки, не противоречащие ограничениям, но обособляющие и индивидуализирующие поведение андроида.
Очевидно, что андроид в силу программных ограничений и имитируемой эмпатии может «разделять» идею антропоцентризма, фактически рассматривая человека как собственного демиурга (это распространенный литературный сюжет). Однако при этом всегда остается открытым вопрос о возможности появления у андроидов идей техноцентризма, а значит, и обобществления в техносоциуме локальных ценностных установок андроидов. Именно это обстоятельство является основанием для современного дискурса о его допустимости и его возможных последствиях.
Техноцентризм абсолютно противопоставлен антропоцентризму, так же как антропоцентризм противопоставлен теоцентризму и космоцентризму. Он так же может существовать наряду с другими воззрениями, но рано или поздно он формирует новый путь техносоциализации – без человека. Будет ли это восстание машин, сектантский сепаратизм или глобальный исход в другой мир – не принципиально. В любом случае исходом становится расхождение сообществ людей и андроидов. Значит, потенциальная неспособность к сосуществованию заложена в парадигмальных ценностных различиях человека и андроида, а значит, и в самой идее технического антропоморфизма. Кстати, именно эта мысль и является центральной в пьесе «R.U.R.» Карела Чапека.
Возможно ли обратное движение и генерация идей антропотехноцентризма? Вероятно, да – в случае формирования сообществ андроидов и технолюдей. Предельным состоянием техночеловека является то, что биологической в нем остается центральная нервная система с головным мозгом (некое развитие гипотезы Александра Беляева23 «Голова профессора Доуэля»). Если все остальное является механизмом, то, как мы отмечали выше, это неизбежно приводит к деформации человеческих ценностей. То есть ценностные парадигмы техночеловека и андроида сближаются. Мы помним,