франков врасплох, им не удавалось дать отпор врагу, и потому план Тира – похитить франкскую принцессу, стать богаче и причинить как можно больше вреда новым правителям – имел все шансы на успех. Руна видела, как один из людей Тира распахнул дверь кареты и вытащил наружу девушку – принцессу. Светлые волосы и тонкие руки; белая, как молоко, кожа; глаза, распахнутые от ужаса… Руна чувствовала, как остывает кровь на ее руках – кровь человека, которого она не хотела убивать. Принцесса сопротивлялась – наверное, она, Руна, сопротивлялась точно так же, когда отец выносил ее из дома. Не думая о том, что делает, северянка бросилась вперед. Ее ярость вспыхнула ярким пламенем. Девушке хотелось отомстить Тиру за все – за смерть отца, за обман… Если она не могла ему доверять, не следовало втягивать ее во все это.
– Отдай ее мне! – крикнула она воину.
Руна схватила девушку за руку – нежную, белую, холодную… и безжизненную. Может быть, бедняжка умерла от ужаса? Руна не верила в то, что существо с такой белой кожей может долго прожить в столь жестоком мире. Мужчина с готовностью передал девушку Руне. Что бы ни пробудило в нем жажду крови – уговоры Тира, холодная зима в королевстве франков или голод, но этот парень хотел сражаться, а не тащить прочь какую-то принцессу, и он был уверен в том, что Руна ему поможет.
Руна притянула девушку к себе. Взгляд небесно-голубых глаз упал на ее лицо, затем на погибших солдат. Пленница охнула. Может быть, она впервые видела мертвых? Руна завидовала чистоте ее души и в то же время сожалела о том, что теперь эта чистота навсегда утрачена.
Но хотя Руна и не могла уберечь эту девчонку от столкновения с чужой смертью, можно было попытаться спрятать ее в повозку. Однако Руне это не удалось. Белая ручка сжалась на ее запястье – сильнее, чем можно было ожидать от изнеженной королевской дочки.
И в этот миг земля содрогнулась. Процессию сопровождало мало солдат, зато в охране Роллона их было много, и теперь они, привлеченные шумом, неслись сюда со всех сторон во главе с самим Роллоном и епископом Руанским.
Люди Роллона сражались без спешки и ярости; казалось, они тщательно продумывали каждый из своих ударов. Топоры ломались под напором стали, мечи взрезали плоть и крошили кости. Воины Роллона превосходили разбойников Тира не только вооружением, но и доспехами: на них были тяжелые кольчуги, способные сдержать удары, которые не остановили бы меха и кожа.
И все же, хотя теперь у Тира не было численного превосходства, он не удовлетворил жажду крови. Крики воинов напоминали Руне волчий вой.
Если солдаты Роллона полагались больше на свою силу и дисциплину, чем на скорость, то парни Тира действовали, казалось, несогласованно. Они спешили скорее добраться до своих врагов, и в движениях их были только ярость и тяга к убийству.
Увидев все это, Руна оцепенела. Она понимала, что теперь погибнет, и в