сплю. Определенно – не сплю.
Не сплю. И вокруг никого нет. Тогда почему так тревожно на душе?
Я покрутил головой. Над цветущей поляной плавают пряные ароматы, но в них вплетается нота, которая не дает успокоиться. Я потянул воздух, как собака, поводя носом в разные стороны. Ага, вот оно что: кровь!
Застарелый запах крови… И тянет им во-о-он оттуда. Направление – старый, трухлявый изнутри вэллин… Стой, как? Вот это раскидистое дерево с острыми листьями и бородами седых лишайников, что свисают до самой земли, как я его назвал?.. Сбоку растет обычная ольха, с другой стороны – вяз. Да и весь этот лес – простой человеческий лес. И вдруг – вэллин.
«Вэллин часто отмечает место выхода силы. Рядом может быть заброшенное капище Прежних. Бывает, что Сыны Света и малефики Алой Пасти.» – слова, произнесенные скрипучим старческим голосом, прозвучали в голове дальним эхом.
Мой разум вновь забил тревогу, тело само приняло боевую стойку. Голова, как у Терминатора, начала поворачиваться с пугающей, обстоятельной вкрадчивостью.
Тихо в лесу. Только не спит барсук. Барсук или другой мелкий зверь и правда не спал: деловито шурудил метрах в двадцати за спиной. В кронах деревьев чирикали птицы. Бабочки вились над поляной. Только вокруг бородатого вэллина простиралась мертвая зона, в которой не было ничего живого кроме травы.
Безопасно. Пока – безопасно. Повинуясь безотчетному инстинкту, я поднес к лицу предплечье с затертыми следами краски и принюхался.
Гррррр! Кровь! Не к добру это. Не к добру.
Хорошо, подведем краткий итог. Я в лесу, в новом теле. И это – реальность. Новая реальность. Будем исходить из этой посылки. Глупо бегать, истерить и рвать волосы на голове. Еще глупее – сойти с ума от попыток рационально объяснить происшедшее. Рационализм нам не помощник. Итак, я в новом теле, приму это как данность.
Но почему в таком виде? Нашли добрые люди, обогрели, обобрали? И кому раньше принадлежало тело?
Сплошные вопросы, и ни одного ответа.
Я переступил с ноги на ногу, согнал муравьев. Да-а, что и говорить, мускулистый бугаина… В моем новом теле я бы скрутил давешнего качка одной левой.
Камень, на котором я очнулся, был здоровенный, круглый и плоский, как блин, он возвышался над травой сантиметров на тридцать. Маслянисто-черный, наверное, базальтовый, рассеченный строго пополам трещиной шириной в палец. В мой новый палец.
«Капище… место Силы…»
Однако.
Мои новые глаза приметили смятую траву – кого-то волоком тащили от вэллина к камню.
Кого-то? Да тебя же и тащили, дурик! Это с той стороны пахнет кровью!
Нет, не меня тащили. Когда тащили – в этом теле не было меня. Тиха Громов законнектился позже.
У меня зачесались кончики ушей.
Опять? Я в чужом теле, так почему. Я выругался – густым приятным баритоном. Бархатным, можно сказать. Такой тип мужского голоса очень нравится женщинам.
Поднес руку к правому уху и как следует почесал. Затем недоверчиво