вот оно что. Наверняка так и было. Только…
Я опять замолчал.
– Только все же кто и каким образом застрелил госпожу Сатико, если перед ней не было ничего, кроме камина?
Я скрестил руки на груди и вздохнул.
– Нет, там есть еще кое-что, – сказал Сакаидэ.
– Что же это?
– Картина, – засмеялся Сакаидэ.
6
Той ночью пожилой полицейский по имени Ясутаро Мори все-таки прибыл из деревенского полицейского участка, но мне показалось, что проведенный им опрос не очень способствовал прояснению картины дела. Я предполагал, что он станет допрашивать всех по очереди в отдельной комнате, но он ограничился тем, что собрал всех бодрствовавших в гостиной для общей беседы. Казалось, он даже не думал о том, чтобы попытаться раскрыть дело самому.
К сожалению, ни Сатоми, ни мать с ребенком не присутствовали. В гостиной собрались лишь участники тушения пожара. Кроме них была только одна женщина в белом халате поверх ночной рубашки – по всей видимости, жена Кадзуо. На ней не было никакой косметики, только крем блестел на лице. Супруги выглядели расстроенными, и Кадзуо не представил мне свою жену.
– Итак, жертва – Сатико Хисикава. Кто она?
Он отложил ручку, которой делал заметки, надел на нос очки и оглядел всех присутствовавших по очереди.
– Она из Киото. Играла на кото музыку сокёку в стиле Икута, – ответил мрачным голосом хозяин.
– Сокёку… сокёку… что это?
– Это музыка для кото. Я мало что знаю об этом, но специалисты, знатоки кото, не говорят, как мы все, «музыка для кото». Они называют ее «сокёку».
– А, понятно. Значит, сокёку. И как долго она здесь жила?
– Полагаю, прошло уже около месяца. Точно: она, помнится, приехала сюда двадцать шестого февраля. Значит, прошел месяц и четыре дня.
– Так, двадцать шестого февраля, – сказал пожилой полицейский, потирая сонные глаза и продолжая водить ручкой в блокноте.
– А раньше она здесь бывала? Почему она сюда приехала? Она ваша знакомая?
– Бывший хозяин заботился о ней, и она часто здесь бывала.
– Сколько ей лет?
– Двадцать пять или двадцать шесть, наверное.
Неужели ей действительно столько, подумал я про себя. На вид она казалась моложе.
– Она всегда была одна?
– Да, жила здесь одна.
– Бесплатно или платила за жилье? – спросил полицейский, хотя это, похоже, не имело большого отношения к делу.
– Прошлый хозяин велел нам не брать с нее денег, но мы решили брать плату у ее родителей, – ответила жена Инубо. По ее лицу было видно, что она шокирована происшедшим сильнее мужа.
– Так что, она приезжала сюда поправить здоровье?
– Это она сама так говорила, – сказал Кадзуо Инубо.
– А что с ней было? – спросил полицейский и снова поднял глаза.
– Нет, ничего такого заметно не было. И с дочерью она всегда нормально разговаривала, – сказал хозяин.
– Так от чего же она приезжала подлечиться?
– Я толком не знаю, но она вроде