Сердцу, блин, не прикажешь…
Идем по коридору, хоть бы обернулся, что ли, хоть бы что, а тут ничего. и что у него на уме, нехорошее у него что-то на уме, черт пойми…
Говорила уже с ними. С кем, с ними… ну, с этими… которые наверху. Нет, я не про тех людей что выходят из дверей этажом выше. Я про тех, которые сверху, над всеми над нами. Ходила к ним, спрашивала, нельзя ли как-нибудь меня к кому-нибудь другому в коридор поставить, сил моих больше нет. Разводили руками, говорили, ну да, конечно, посмотрим, у нас тут знаете, сколько таких заказов, не вы первая, не вы последняя..
Так до сих пор и смотрят.
– Это ваше.
Беру бумагу у него из рук.
– Спасибо!
Как же, ответит он мне Пожалуйста, тут скорее люди в коридоре пойдут обратно, чем он ответит.
А я его видела.
Только сейчас спохватываюсь – я его видела. Там. По ту сторону занавески. В той жизни он был премьером Конфедерации, подмявшей под себя полмира, и готовой подмять под себя вторую половину мира.
Такой на меня и не посмотрит.
– Это ваше.
Просыпаюсь, как от удара. Только сейчас вспоминаю, кто я, кто он, стоящий у почтового ящика, что за коридор тянется от двери к занавеске. Но вспомнить – это полбеды. Сейчас, главное, не забыть, что было там, по ту сторону двери, откуда я вышла в коридор, было же, было же, было…
Ну же…
Точно. Вспоминаю. Даже горделиво приподнимаю голову, ага, все-таки и я выбилась в люди, в правительственные залы, ваше превосходительство, что вы об этом думаете… Кончилось все, правда, не бог весть, отравили-таки, а я даже не знаю, какая сволочь отравила…
Не забыть, не забыть… ваше превосходительство. Бегу наверх, к тем, кто наверху, прошу, чтобы снова родиться там, там, в маленькой стране, продолжить свой путь. Краем глаза вижу, что и этот тоже бежит в высшие инстанции, просит, чтобы его оставили там же…
Ну-ну…
Кричу.
Только сейчас понимаю – кричу, как никогда не кричала, в детстве и то так не было. А куда денешься, и не хочешь кричать, а кричится само собой, чувствуешь, что паришь в невесомости, Плавучий остров падает сквозь облака. Еще думаешь про себя, на землю упадет или на воду – да какая разница, один хрен, разобьемся насмерть.
Тихонько думаю, какая сволочь это подстроила, если на Плавучем острове были мы оба – и я, и он, ваше превосходительство, вашей стране придется войти в состав Конфедерации – только через мой труп, господин премьер, только через мой труп.
Как будто сглазила.
Плавучий остров стремительно приближается к земле. Премьер подбирается ко мне, хочет то ли помочь, то ли наоборот, уже не успеваю понять.
Вспышка света.
И темнота.
Последним усилием воли сжимаю в руке столовый ножичек, чтобы перерезать ему глотку, если он подберется ко мне. А он подберется, уже там, в коридоре, за дверью…
…вхожу в дверь.
Он уже стоит в коридоре, сжимает ножичек.
Вот