посещал защиту дипломов, заодно навещая своего школьного друга Феодора. Он занимал должность завхоза, но не стоит преждевременно недооценивать его причастности к высшим материям и, в частности, таланта к изобразительному искусству. Не всем суждено быть признанными, а кушать хочет каждый живой организм. В любом случае, Феодора очень ценили в заведении, позволяя часто пользоваться (по необходимости) благами мастерских, а также правом приглашать из своего близкого круга людей на такие мероприятия, как сезонные просмотры, конкурсы, и в частности, на closed performances.
На одном из таких показов была представлена работа неказистой на вид девушки. Рафаэль не помнил её имени, но отчётливо запечатлел у себя в памяти номер выступления – «11». Выпускная работа одиннадцатого номера представляла собой квадратное полотно два на два метра, где переосмысливалась Тайная вечеря8.
Двенадцать деформированных веток-апостолов случайно раскинулись на плоскости, словно щепки от дерева после попадания молнии, выкрашенные в цвет берёзы. Весь фон был заполнен ухоженной травой после дождя. Где-то между листьев виднелись края капиталистической валюты, а на фоне маячила обгоревшая берёза с двумя оставшимися ветками на манер распятых рук.
Помнится, та выпускница получила твёрдую тройку. Старые мастера сочли работу богохульной. В голове всплыло название полотна: «Осеменение». Какой бы на дворе не стоял год, академики всегда будут держаться от прогресса особняком.
Вот и сейчас Рафаэль сидел приблизительно с похожего ракурса, наблюдая за дюжиной тел впереди стоящего стола. Каждый пациент активно общался с рядом сидящим, из-за чего симметрия «классицизма» нарушалась в телесных поворотах. Седой дядька с плешью жонглирует руками, активно втолковывая собеседнику свою идею. Женщина, которая сидит за «слушающим» общается сразу с тремя тётками, которые изредка вплетают в её тихую исповедь замечания. И если эту первую группу завтракающих можно представить буквой «A» из словаря азбуки Морзе, то следующий нервный молодой человек, сидящий чуть поодаль от остальных (но на одной с ними линии), выглядит как «Е»9.
Оставшиеся пятеро сидят спиной, с небольшим смещением от противоположной группы в правую сторону, занимаясь менее активными беседами, но сохраняя композиционный разброс. Этот живой холст, конечно, не вписывается в два квадратных метра, скорее формат ближе к оригиналу эпохи возрождения, но схожесть с современником налицо. Только разве купюр нет, да и центральная фигура отошла куда-то по своим делам.
(И как бы прогресс со временем под локотки не шли далеко вперёд – ограниченность сюжетов, на которые размышляет человек, всегда останется таковой. Меняется только материал, да сторона подхода к вопросу, но не более, – думал Рафаэль, заталкивая последнюю ложку овсянки в рот, и не дожидаясь, пока пища окажется в желудке, заливал всё остатками кофе, создавая во рту кашу).
От получасовой прогулки было решено отказаться в пользу утреннего туалета с дальнейшим нахождением