низменных пороках популярных личностей, но никогда не копала в направлении их болячек. Обнадеживало, что из послания было ясно лишь то, что Ирнест Фостер – болен. Ни точный диагноз, ни даже симптомы в письме не оглашались. И все же один только факт болезни такого крепкого и здорового на вид мужчины казался нелепым. Компания «Данглар» процветала, чему мистер Фостер активно способствовал изо дня в день, а значит, свой разум он содержал в таком же порядке, как и тело. Не исключено, что именно сильное переутомление в совокупности со стрессом послужили причиной развития загадочной болезни.
Грейс сложила письмо обратно в конверт и сунула в свою сумочку с твердым намерением вернуть его завтра туда, откуда взяла. Перед сном она прокручивала в голове странное видение, посетившее ее во время обморока. На первый сон с участием чудаковатой женщины она не обратила никакого внимания. Легкое чувство тревожности присутствовало, лишь пока Грейс окончательно не взбодрилась. Но даже он, если задуматься, отличался от прочих сновидений. Грейс запомнила его до мельчайших деталей, могла в точности описать черты взволнованного лица женщины, ее потрепанное старомодное платье и залитую лунным светом поляну. Сегодняшний сон, несомненно, был продолжением первого. И если верить женщине, то дуб изменился в зависимости от каких-то поступков Грейс. Жуткое видение она списала на игры подсознания, но маленькое зерно сомнения уже дало росток.
И если в самых изощрённых фантазиях предположить, что женщина, являющаяся Грейс во снах – реальна, то чего она хочет? Она советовала Грейс вспомнить, что та делала перед тем, как упасть в обморок. Взгляд Грейс поднялся к потолку и остановился на потускневшей бронзовой люстре. Но неужели удар током – это то, то должна делать Грейс для спокойствия призрачной дамы? Грейс выбросила из головы назойливые мысли и быстро провалилась в сон.