деревянный лебедь, которого вырезал папа.
– Тётя Гера? – зову я.
Кругом стопки блокнотов, бумажные цветы, сделанные мамой, и объявления о розыске, которые мы с тётей Герой развешиваем во всех городах и посёлках Фенских болот. Мне больно на них смотреть, как на яркое солнце, и я лишь украдкой бросаю на них взгляд.
Раскрытые блокноты на письменном столе пестрят заметками о раскопках возле Фенбриджа. Чтобы не упасть духом после маминого исчезновения, тётя Гера ушла с головой в работу – не считая тех дней, когда занималась поисками. Может быть, сейчас она отдыхает? Вообще вряд ли. Тогда бы она вывесила красный флаг.
Я открываю дверь на балкон.
– Вот, оказывается, где ты.
Тётя Гера, как всегда, одета в ладно сидящую на ней белую блузку и тёмные брюки. Её короткие рыжие волосы гладко зачёсаны, только непокорная чёлка вьётся надо лбом. В вытянутой вверх руке она держит старинный меч – ни дать ни взять настоящий воин[4].
– Доброе утро, Уилл! – голос звонкий и энергичный. – Видишь, я тут примериваюсь к этому мечу викингов. Он до сих пор чертовски острый. – Сделав выпад вперёд, она размахивает мечом, разрубая воздух, словно косит в поле кукурузу.
Вж-ж-жик.
– Твой дед учил меня боевому искусству. Я ещё не рассказывала тебе об этом?
– Кажется, ты упоминала об этом… раз или два в неделю… каждую неделю, сколько я себя помню, – отвечаю я. – Поосторожнее, это не игрушка!
– Одна великая женщина сказала: «Жизнь – это либо опасное приключение, либо ничто». Пожалуй, мне стоит дать тебе несколько уроков. Никогда не знаешь, когда тебе придётся драться на дуэли.
Я-то знаю, что этими разговорами тётя Гера лишь отвлекает меня от мыслей о маме.
– Спасибо, конечно, за предложение, но я лучше продолжу печь пироги… – При этих словах всё внутри у меня сжимается.
Тётя Гера с беспокойством смотрит на меня.
– Что случилось? Это ты из-за мамы? Или из-за Альфи? Неужели вы до сих пор не помирились после ссоры?
– Не было никакой ссоры. – В груди снова разгорается гнев из-за того, что я потерял лучшего друга и папа загубил тётины пироги. Потупившись, я фокусирую взгляд на её лакированных туфлях и медленно выдыхаю. – Твоим пирогам не повезло. Они утонули в реке. Я испёк их для тебя, как это делала мама.
– Не пытайся взвалить всё на себя, – тихо говорит тётя Гера. – Ты не обязан заботиться об отце и обо мне. – Помолчав, она прибавляет: – Кстати, ты завтракал?
– Нет ещё.
– Я тоже. Давай обследуем кухню. Там наверняка есть хлеб и джем.
Тётина кухня вызывает у меня улыбку. Даже она в этом доме похожа на музей. На подоконнике – древнеримский кувшин, в котором стоят яркие цветы, рядом расположилась коллекция истёртых монет. Тётя Гера в шутку называет её карманной историей – можешь всегда носить с собой королей и королев, которые жили сотни лет назад. На столе – чаша для эля эпохи викингов, полная клубники, и половина буханки хлеба.
Тётя