захолустье – и незнакомец похлопал по мешочку с монетами, висящему у него на поясе, как бы в подтверждение своих слов.
– Но и риск у меня не маленький. Ты же знаешь, что он наделал. Убил провидицу, а народ у нас суеверный и все говорят, что это не к добру. Говорят, что если парня не казнить, то на город свалятся беды. И я не могу с ними не согласиться. Народ требует публичной казни. И как ты думаешь, что я им скажу, если парень вдруг внезапно исчезнет.
– Мало ли что могло случиться в камере. Скажешь, у парня был приступ бешенства, и его пришлось убить, или что он умер в камере от сырости. На крайней случай скажешь, что его съели крысы. У вас же здесь полно крыс, не так ли! – в голосе рослого слышалась насмешка.
– Крысы, – протянул тюремщик, сплевывая себе под ноги, – Они то конечно могут, – шутки он не понял.
Затем немного подумал и наконец, сказал.
– А тело? Они потребуют доказательство его смерти. Думаешь, они удовольствуются моими объяснениями.
– Так его же съели. Вот тебе и объяснение. А остатки закопал или сжег. Спешку объяснишь тем, что у парня нашлась неизвестная болезнь от крыс и во избежание появления вспышки эпидемии ты постарался побыстрее уничтожить тело.
– Не знаю, – тюремщик замялся, даже он своей безмозглой головой понимал, все, что говорит ему рослый, по крайней мере, странно, – Мне надо подумать.
– Ты же знаешь, что времени на раздумья нет. Завтра утром парня казнят. Либо сейчас, либо никогда.
– Нет. Мой ответ – нет. Я не могу так рисковать. Извини.
– Хорошо. Это твое последнее слово.
– Да я так решил. А теперь извини, тебе придется уйти.
– Ладно. По-видимому, мне больше нечего здесь делать.
– Вот именно.
После этих слов они оба удалились, и вновь воцарилась тишина. Я вернулся на свое место. Значит, завтра меня казнят. Становилось все веселее. И этот незнакомец, который спрашивал обо мне, что ему было нужно. За этими невеселыми размышлениями, я не заметил, как снова заснул.
Проснулся я от скрежета ключа в замке. Я привстал на локте и вгляделся в сторону решетки. Она со скрипом отворилась, и в дверях возник тот самый незнакомец. Я узнал его по телосложению и росту, лица его я вновь не разглядел.
– Вставай на том свете отоспишься – вполголоса сказал он мне.
– Кто ты такой? – в ответ спросил я.
– Нет времени на объяснение, нам надо спешить.
– Куда, кто ты такой, имя? – настаивал я на своем.
– Я думаю, что ты не в том положение, чтобы что-то требовать от меня. Не так ли. Я друг, думаю, этого для тебя будет достаточно.
– У меня нет друзей. Имя? – я решил стоять до последнего.
– И что тебе даст мое имя мальчишка? Ладно, называй меня Клэйборн. Больше ни слова, а теперь пошли.
Я невольно повиновался. Не знаю почему, наверное, у меня просто не было выбора.