Она просто не воспринимала его как возможного партнера, даже теоретически…
– Хочешь иметь мир душевный – не избегай людей, но живи один, – утешал себя известной истиной подполковник.
Он стал подмечать, что частенько разговаривает сам с собой, постоянно комментируя свои действия: будь то заваривание чая «по-басовски», редкая уборка в квартире или азартный просмотр футбольного матча.
– Куда пас? – ревел Карлсон. – Пас куда? Паскуда!
Заглядывал доктор Груздев с неизменной бутылкой водки – такой же волк-одиночка, как и подполковник Басов.
– Ты, Макс, конечно, молодец, – серьезно говорил Сергей Сергеевич, наливая по второй или третьей. – Большое дело для Лехи с Иришкой сделал. А выпить мы с тобой и здесь можем вполне душевно. Хотя, согласись, там, в Беляево, ты жил гораздо привольней…
Вместо сгоревших вместе с Анастасией коричневых «Жигулей» девятой модели Максим купил почти новую серебристую «девятку» за четыре с половиной тысячи долларов – повезло, можно сказать. И теперь за рулем он ощущал себя так, будто с телеги пересел в ландо.
А прежнюю «старушку» все-таки было почему-то жалко.
Глава третья
В красном углу кабинета начальника отдела убийств полковника Кротова не было переходящих знамен, вымпелов или почетных грамот. Здесь на тумбочке стояли иконы ветхозаветной Троицы и Царя-страстотерпца Николая. Хват – так прозвали Геннадия Ивановича подчиненные – всерьез называл оперативников государевыми людьми, а погибших в минувшем году майора Екатерину Бельскую и капитана Петра Шилова по настоянию Кротова отпевали в церкви Новопетровского монастыря, что неподалеку от здания ГУВД на Петровке, 38.
На утренней оперативке Хват зачитал и без того известную всем сотрудникам сводку происшествий за минувшие сутки, многозначительно посмотрел на подполковника Басова. И, наконец, традиционно призвал «господ сыщиков» к энергичному, неустанному труду на благо всего нашего общества.
– Вы, господа, как-то без огонька разыскиваете преступников, – с упреком промолвил тучный полковник. – Ну не вижу я алчности, азарта в ваших глазах, хоть убейте! Может, кому-то работа стала не в радость, а? Может, кто-то подумывает податься в частный сыск, бабки заколачивать?
– Геннадий Иванович, – вяло подал голос Карлсон. – Труд дан человеку в наказание, уж вам-то это должно быть хорошо известно из Библии.
Максим выразительно кивнул в сторону икон и продолжал:
– Вы что же, призываете радоваться наказанию? Испытывать в нем потребность? Это, извините, здорово смахивает на мазохизм…
Кто-то из присутствующих хрюкнул, подавляя смех, а Кротов, побагровев и вращая глазами, рявкнул:
– Не смейте спекулировать Священным Писанием, подполковник! И, кстати, после оперативки прошу вас задержаться. Вместе с капитаном Матушкиным. Получите особое задание. А уж в радость оно вам будет или в наказание – меня, как говорится, не волнует.
Алексей прекрасно понимал,