Мамина сирень. Татьяна Кравченко

в этом мире, наверное, помнят,

      С деревьев по ветру струится пыльца.

      И ветка застыла у глаз невесомо,

      В немом искушеньи коснуться лица.

      Дарую себе долгожданное право

      Одной постоять у знакомых стволов,

      Где эхо лесное расколет стократно

      Любое из брошенных по ветру слов.

      Где нет никого, и никто в назиданье

      Бездумного слова не бросит в ответ.

      Где ветер колышит лесное дыханье,

      И с веток расплавленный капает свет.

      Но нет одиночества в этом покое,

      И грусть необидчивой сутью чиста.

      И вдруг неожиданно что-то живое

      К лицу прикасается дрожью листа.

      Хвоинки сосен

      Я по лесу блуждаю наугад,

      Хвоинки сосен парами летят.

      Я у людей спросила, почему

      Мы покидаем жизнь по одному?

      Молчали,

      Отводили грустный взгляд…

      Хвоинки сосен парами летят.

      «Возвращенье на круги…»

      Возвращенье на круги.

      Невесомый вздох пурги

      Тополиной, шаловливой…

      Здравствуй, мир моих утрат,

      Где себя сто лет назад

      Я придумала счастливой.

      Как жестоко, как всерьёз

      К сердцу счастье подступало…

      Я бежала и взлетала,

      И… срывалась под откос.

      Острым лезвием осоки,

      Юной нежностью щеки,

      Я познала синяки,

      Я усвоила уроки.

      Я навеки поняла,

      Что прощанье – есть прощенье,

      Бегство – то же возвращенье

      На круги добра и зла.

      «Как холодно в покинутой отчизне…»

      Как холодно в покинутой отчизне!

      В расщелине знакомого двора

      Один фонарь мерцает до утра,

      Как слабый отсвет той, минувшей жизни.

      Сиротский мир покинутых дворов! —

      Здесь и пожар не отогрел бы душу.

      Так холодно, и рвётся крик наружу,