смешивалась с ненавистью к себе, чувством вины, что он не сдержал клятву, а сейчас еще и боялся до дрожи в пальцах искать душу любимой.
Вдруг, он не полюбит другую? Поймет, что больше не в состоянии быть верным кому-то? Или… вдруг он снова не сможет спасти ее? Позволит… умереть?!
– Раздевайся уже. Ненавижу быть в долгу, – холодно бросил Клаус, но глаза Евы зажглись от возбуждения.
Утром Клаус ушел, пока Ева спала. А два дня спустя нашел бывшую жену.
Аделин сидела на пустынном пляже в Лостхилле. Клаус видел город в воспоминаниях Евы, но меньше боли не испытал, оказавшись там. Разруха и уныние царили в некогда прекрасном городе, съеденном пожаром. Неизменным осталось море – холодное, но прекрасное. Соленые брызги летели в лицо, волны набегали на берег, обрамляя белой пеной.
Клаус плюхнулся на песок, подал открытую бутылку вина Аделин. Та закатила глаза, но сделала глоток прямо из горла. Она была красива, нечего скрывать. Особенно в этом белом платье, что трепал ветер, играясь с оборками и ленточками. Длинные волосы, глаза такие светлые, что казались белыми, острый подбородок и выделенные скулы. Но ничего кроме пустоты в душе Клауса не вызвала: слишком много боли они причинили друг другу.
– Слышал, ты-таки добралась до мойры. Поздравляю.
– Опередила тебя, да?
– Опередила. Зато весь Соларис празднует свободу. У них теперь что, правда две пары короля и королев будет? Странные они.
Аделин пожала плечами. Указала за закат. Клаус закатил глаза – словно он раньше не видел, как солнце тонет в море, что стало розовым в его лучах. Любовь его вечно таскала смотреть на закаты, без нее все стало бессмысленным.
– Что дальше планируешь? – спросил Клаус, сделал глоток вина. Он бродил по Лостихиллу весь день, пил, надеясь опьянеть так, чтобы утихла боль в груди. Но, увы, магия в венах не позволяла дойти до состояния, когда становится хоть немного легче.
– Пока не знаю. Пять тысяч лет прошло. Ты?
– В Терравил думаю съездить. Хочу узнать, каково жить без магии. Говорят, там все по-другому. Хоть какие-то новые эмоции.
– Я, пожалуй, останусь тут.
Они замолчали. Солнце скрылось, погружая Соларис в золотисто-розовый вечер. Клаус мечтал, что в Терравиле хаос до него не доберется, и он сумеет просто умереть, уйти в подземку и переродиться, как все. Хоть и предполагал, что это слишком наивно.
– Жалеешь, что вернулся? – тихо спросила Аделин. Они умерли почти одновременно, но она чуть раньше, ведь в очередной раз повздорила с Ненавистью, которая и отправила стерву в хаос.
– Да. Ты?
– Да. – Аделин отняла бутылку, сделала несколько мучительных глотков. – Несправедливо, что мы с тобой не можем перерождаться. Все могут! Но не мы.
– Это дар хаоса.
Аделин повернулась, и глаза ее сияли такой мукой, что даже Клаус сумел найти в себе жалость к бывшей жене, которую успел возненавидеть за их долгую историю.
– Я устала, Никлаус. Я хочу уйти. Как все. Насовсем.
– Так найди их короля. Элайджу, да? Он выжжет твою душу. И все.
Аделин