скупой платит дважды, пока толстый проголодается, худой умрёт. Если наш возлюбленный Император и жаден и беден одновременно, то какое отношение имеет это к моей любезной, привычной мне, невообразимо драгоценной заднице? Ясное дело, радоваться я отказываюсь. Более того, я зол. На тебя, серьёз Мьюком, я зол в особенности. Таким образом, капитан, не задавайте мне идиотских вопросов не по службе.
– Не хер было – тебе лично – строить из себя героя. Никто не настаивал на твоём участии, – сказал Мьюком. – А Кафу вообще был резко против. Он так любил тебя.
– Кафу! – сказал Шкаб с пренебрежением. – Кафу меня уговаривал остаться, будто ты не знаешь. Я согласился из-за тебя, – сказал Шкаб, через плечо глянув капитану в подбородок. – Хоть ты и не настаивал. А вот ты, Туман, согласился из-за того, что ты уже старый хрен и тебе не хватало алмазов с неба. Жирняга Вовян Кафу, значит, может быть губернатором после самого Преторниана Паксюаткина, а ты, понимаешь ли, нет? – рассуждал ты. Я не отрицаю определённой справедливости рассуждения, заметь. Но вот теперь твоё губернаторство, Туман, – любуйся… а вот и мой паёк. Спасибо, голуба моя Мегин.
Сгорбившийся Мьюком подождал, пока подвахтенный Мегин освободит руки от упаковок и сгинет прочь. Но заговорил Шкаб.
– Не нужно задавать мне идиотские вопросы,– совсем тихо сказал он, зверски наддирая обёртку стандарта.– Кроме того, чего уж там! Мне моя предполагаемая должность в твоём предполагаемом губернаторстве тоже была – солнышко. Если честно. Хотя, повторяю, отправлять такую дурищу, как «Сердечник», к Новой земле без поддержки транспортом амбаркации… смертельное идиотство. Преступное идиотство. Которому нет оправданий. (…)[9], со своей Дистанцией, Император… Слава Императору! Вообще не понимаю, почему мы называемся «Сердечник», а не «Союз-1»!.. Я надеюсь, как и ты, только, что у Марты всё в порядке, просто типа там перепились и забыли встретить… – Он зло фыркнул в ложку. – Вариант Доктора помнишь, Пол? А? Задница гола – но голова цела.
Мьюком взял из воздуха упаковку с едой и тоже надорвал. Аккуратно, по шву.
– Ты, значит, вот к чему уже готов, серьёз… Н-ну, видно будет. – Он помолчал. – Так сбросим «зеркало» или нет? – спросил, зачёрпывая ложечкой кашу.
– Жалко, – повторил Ошевэ в третий раз. – С другой стороны… Ай, да не в этом дело, Туман, «зеркало» там, не «зеркало», хрен бы с ним… Если Марта нашла систему опасной и… не представляю даже, как, но – отковыляла обратно в Касабланку, то уж хоть спутник какой с информацией нам бы бросила. Да что спутник! Вон её железа сколько по системе живого! Два орбитера, Башня!.. А информации – ноль. Беда с Мартой случилась, Пол. Зря мы с тобой Лен-Макаба облаяли. Не зря, конечно…
Они помолчали, жуя и посасывая.
– Да… крутанули барабан… – произнёс Шкаб. – В общем, Пол, считай, что графика у нас больше нет – это в любом случае. Губернаторство твоё отодвигается… Равно как и моя… моё величие. Слушай, а вот это жёлтое – что?
– Повидло.
Шкаб