только что назвали эгоистом.
– Верно, Лан, – ответил Агельмар. – Ты и есть эгоист.
Лан и бровью не повел.
– Ты здесь, чтобы расстаться с жизнью во имя Малкир. Цель, конечно, благородная. Но теперь, когда началась Последняя битва, глупее ничего не придумаешь. Ты нужен нам. Из-за твоего упрямства погибнут люди.
– Я не просил их следовать за мной. О Свет! Я сделал все, что мог, чтобы им помешать.
– Долг тяжелее горы, Дай Шан.
На сей раз Лан все же вздрогнул. Давненько его не выбивали из колеи одними словами. Он вспомнил, как втолковывал эту же истину пареньку из Двуречья – овечьему пастуху, не ведавшему, каков мир, и дрожавшему перед судьбой, что предназначил ему Узор.
– Некоторые, – продолжил Агельмар, – обречены умереть и страшатся этого. Другие обречены жить и вести за собой людей, но находят это обременительным. Если хочешь сражаться до последнего бойца – пожалуйста. Все они погибнут, воспевая эту славную битву. Или можешь сделать то, что нужно нам обоим. Отступить, когда стоять не будет сил, подладиться под ситуацию и продолжать сдерживать Тень – чем дольше, тем лучше. Пока другие армии не пришлют нам подмогу.
У нас исключительно подвижное войско. Все прислали сюда своих лучших конников. Я собственными глазами видел, как девять тысяч легкой кавалерии салдэйцев выполняют сложнейшие маневры с такой ловкостью, что комар носа не подточит. Мы нанесем здесь Тени немалый урон, но троллоков слишком много. Больше, чем я ожидал. И при отступлении мы будем бить врагов. Мы найдем способы наказать их, и за каждый шаг они расплатятся своей смердящей кровью. Да, Лан. Ты поручил мне командовать на поле битвы, и таков мой совет. Не сегодня, и не завтра, и, наверное, не на следующей неделе, но отступить нам придется.
Лан молча шагал вперед. Прежде чем он сформулировал ответ, небеса разорвала голубая вспышка. Сигнал тревоги из ущелья. Сменным отрядам срочно понадобилась помощь.
«Потом поразмышляю об этом», – подумал Лан. Гоня от себя усталость, он бросился к коновязям, где конюх должен был оставить Мандарба.
Он только что сменился, отправляться в бой от него не требовалось, но Лан уже принял решение. Он поймал себя на том, что кричит Булену, чтобы тот седлал коня, и почувствовал себя круглым идиотом. О Свет, как же он привык к этому парню…
«Агельмар прав, – думал Лан, когда конюхи, мешая друг другу, готовили Мандарба к новой вылазке. Конь волновался, почуяв настроение хозяина. – Они пойдут за мной, как пошел Булен. И умрут во славу давно погибшего королевства… И сам я тоже умру… И чем это отличается от геройства Тенобии?»
Вскоре, пустив Мандарба галопом, он примчался к линии обороны, где обнаружил, что троллоки вот-вот ее прорвут. Вместе с прибывшим подкреплением Лан вступил в кипевший здесь бой, и той ночью они выстояли. Но рано или поздно этого не произойдет – и что тогда?
А тогда… Тогда Лан опять покинет Малкир и сделает то, что должен.
Войска Эгвейн собрались в южной части Поля Меррилор. Планировалось, что их Переместят в Кандор, как только армия