сказал я с веселым укором, – что же ты не накормила гостя?
Она не успела ответить, за нее это сделал незнакомец:
– Ну что вы, гере Рюмпель, ваша добрая супруга уговаривала меня сесть за стол и перекусить во славу Создателя, но я отказался. Я дал обет святым мученикам-близнецам Гуффу и Рионе, и не могу принимать пищу до захода солнца, – голос его был такой же невыразительный, как и внешность
Я понимающе кивнул. Это был обычный обет для путников – согласитесь, в чужих краях всегда полезно иметь покровительства досточтимых святых.
– Тогда, я с удовольствием побеседую с вами. Помните, Рокато Мури в трактате «О странствиях»… «И солнце острым краем задевает горизонт, и ветер освежает разгоряченные лица…»
– И рождается беседа, – подхватил гость, – утоляющая жажду и веселящая как стакан ягодного вина!
Марта смотрела на меня так, словно видела впервые в жизни. Кажется, я погорячился – она и не догадывалась, что я могу знать наизусть Рокато Мури.
– Марточка, – я подхватил ее под руку, – надо сходить на рынок, скоро начнет темнеть, и нашему гостю станет позволительно разделить с нами ужин, ведь мы же не можем ударить в грязь лицом, верно? Возьми баранью ногу, зелени, да, и пива, конечно… Хорошо? А Роник в школе?
Марта была совершенно ошарашена. Я вручил ей корзину, достал из кошеля несколько монет, и весело, но решительно выпроводил из дома.
Незнакомец наблюдал за нами без тени улыбки. Вообще, его поведение было достаточно необычным для добропорядочного гостя. Когда я появился в комнате, он не поднялся, чтобы поприветствовать хозяина, не назвал себя и не произнес обычных приличествующих ситуации слов вежливости.
Когда мы остались вдвоем, я взял от стола один из стульев, поставил у окна и сел напротив гостя.
– Итак, чем могу быть полезен, гере?.. – я выдержал паузу, ожидая, когда он назовет себя.
Но ответа не последовало. Незнакомец был увлечен разглядыванием собственных ногтей и, казалось, не расслышал моих слов. Руки у него, между прочим, ухоженные, как у человека, не знающего физического труда. Наконец, он отвлекся от процесса самолюбования и перевел взгляд на меня. Я встретил его вежливой улыбкой.
– Скажите, где вы были сегодня ночью? С двух часов до половины шестого?
Я, продолжая улыбаться, ответил:
– Простите, я до сих пор в неведении, с кем разговариваю.
– Перестань, – резко ответил незнакомец, – как тебя там? Рюмпель, кажется? Все ты прекрасно понимаешь и знаешь, кто перед тобой. Я жду ответа!
Я покачал головой.
– Я не буду отвечать, Посланник.
Я увидел, как мгновенно напряглись его мускулы и исказилось лицо… и продолжал безмятежно смотреть на него. Посланник с видимым усилием преодолел первый порыв и расслабился.
Он силен. Очень силен. Посланник – не просто гонец, передающий волю