Пуся, нет! – даже в голосе чувствовалось притоптывание ножкой, – Сейчас!
– Ну хорошо, Маргуся.
– Только сядь!
Губернатор вздохнул, огляделся и плюхнулся в кресло.
– Хорошо, сижу.
– Пуся, дай слово, что не будешь злиться, – ворковали накачанные ботоксом губы в покрытую стразами телефонную трубку.
– Хорошо-хорошо, только давай быстрее, Маргуся, спать хочу…
– Значит так, Пуся, – послышалось прихлёбывание из бокала, – я тебе изменила с твоим сыном…
– Что ты городишь, Марго?
– Так получилось…
Губернатор начал лихорадочно искать сигареты, но вспомнил, что уже пять лет как не курит.
– Он же ещё ребёнок…
– Ты-то что городишь, Пуся? Какой, нафиг, ребёнок? Мы с ним в параллельных классах учились.
– Как же ты могла?
– Я скучала, а он приехал…
– Ты же… фамилию опозорила…
– А вот фигушки! У него такая же, как у тебя фамилия…
– Шлюха ты!
– Подумаешь, тоже мне… Ладно, завтра позвоню…
Трубка онемела и сразу стала тяжёлой, как чужая гиря.
– Машину мне! – крикнул в глубину апартаментов губернатор…
Они колесили по городу целый час. Это был традиционный способ снятия стресса. Правда, потом стресс наступал у чиновников – им приходилось в спешном порядке исправлять то, что не понравилось губернатору.
Так, однажды, он предложил развернуть скульптурную композицию изображающую куда-то спешащих горожан. Ему показалось, что создаётся иллюзия бегства людей из города, а это никак не вписывалось в политику сохранения собственных кадров. Правда, основная масса этих самых кадров, давно работала в столице, но об этом знали только железнодорожники, возящие день и ночь горожан электричками на работу и обратно.
В итоге композицию развернули, правда получилось, что все спешат в ближайший алкомаркет.
В следующий раз губернатор поинтересовался, почему туристы делают фотографии возле одной абсолютно непонятной скульптуры – гранитной глыбы с дырками, стоящей вертикально. Выяснилось, что фигура напоминает член, вот и забавлялись люди. В итоге, скульптуру раскололи и вывезли за город – от греха подальше.
Затем кто-то решил, что у губернатора пунктик по поводу сексуальных забав, и старались всячески обходить эту тему. Но очередные успокоительные поездки шефа вскрывали всё новые и новые темы разврата, спрятанные на улицах и в подворотнях.
В этот раз губернатор, который три года назад закодировался, прихлёбывал из горлышка эксклюзивный коньяк, смотрел в окно автомобиля и надиктовывал указания дежурному юнцу-секретарю. Содержание зависело от увиденного.
– Так, парочки целуются на лавочках в центре города. А ведь это оскорбляет смотрящих, и создаёт превратное представление о жителях. Лавочки убрать, поставить плакаты с социальной рекламой